Он на несколько секунд умолк, проверяя, не слишком ли задел самолюбие Карсидара, и докончил:

— Да полно! Ты ли это? Куда девался мастер Карсидар?! И как низко пал принц Давид, сын короля Ицхака!

— Отец исчез, мать погибла, королевство уничтожено…

— Зато страна осталась, — резко возразил Читрадрива. — Народ остался. Твой народ, Давид-насих!

— В моей стране никто меня не признает, — грустно произнёс Карсидар. — Мой народ отвергнет меня. Ведь я совершил непростительную ошибку. — Он вздохнул. — Сам видишь, идти в Землю Обета мне просто нет смысла. И я не понимаю, зачем вновь и вновь поднимать эту тему?!

Последние слова Карсидар в сердцах выкрикнул и принялся ходить по комнате из угла в угол, нервно теребя бронзовую фибулу широкого кожаного пояса.

— А какой смысл ограничиваться пределами Руси? — спокойно парировал Читрадрива. — Что это ты вбил себе в голову? И не забывай про Орфетанский край, он пока ещё существует. Там живут мои и твои родичи…

— Я не в Орфетане родился! — отрезал Карсидар.

— Зато вырос. Но если на то пошло, принц Давид родился как раз в Земле Обета.

— Не придирайся к словам! — Карсидар на мгновение растерялся. Он допустил промах, а Читрадрива этим немедленно воспользовался. Оставалось только заглянуть в самые потаённые глубины души и говорить честно. И он сказал:

— В своё время старина Пем исповедался нам. Знаешь, я ему верю. И теперь прочувствовал всё это на собственной шкуре. Мастера и вправду страшно устают от извечной кочевой жизни, от нескончаемых преследований и потасовок. Поэтому в каждом из нас живёт тщательно скрываемая мечта об оседлой жизни. Просто далеко не каждому представляется шанс осесть. Вернее, почти никто до этого шанса не доживает. Пеменхат вот дожил. И я тоже дотянул. Да, для мастеров у нас обоих необычные судьбы, но что поделаешь…

— Одним словом, ты влюбился в Милку, — подытожил Читрадрива, причём Карсидар почувствовал, как он мысленно прибавил: «В эту дурёху, обалдевшую от знакомства с настоящим колдуном». — И решил остаться на службе у Данилы Романовича.

— Да, решил тут остаться, — подтвердил Карсидар, пропустив мимо ушей первую часть его реплики. — Ты должен меня понять: гандзаки долго кочевали, но потом всё же осели. И я устал, как истый анах.

Читрадрива мотнул головой и саркастически хмыкнул. А Карсидар, собравшись с мыслями, продолжил:

— Но ведь ты говорил, что можешь отправиться в Землю Обета один! А раз так, то почему бы тебе в самом деле не поехать одному? Почему я так нужен для осуществления твоих планов? Зачем я тебе? Не понимаю…

Тут Читрадрива неожиданно вздрогнул и искоса взглянул на Карсидара. Похоже, ему в голову пришла какая-то блестящая идея. Карсидару очень хотелось узнать, что это за идея, но после того, как он упрекал товарища в слежке, подслушивать мысли Читрадривы было как-то неудобно.

— И то правда, зачем мне ты? — изрёк наконец Читрадрива. — Я и сам могу поехать на юг. Об этом я всю жизнь мечтал.

— Вот и поезжай, — обрадовался Карсидар при виде такого поворота дела. — А я тут останусь… Но, надеюсь, ты хоть поможешь мне и Даниле Романовичу управиться с татарами?

— Разумеется, разумеется, можешь не сомневаться, — заверил его Читрадрива. — Иначе я бы не брался за ремесло лекаря. Но скажи вот что… — он поднял к лицу правую руку и принялся вертеть ладонью, любуясь игрой света в камне. — Скажи, друг Давид, не подаришь ли ты мне на память эту вещицу? Она здорово помогает в моих занятиях, сам видишь. Конечно, твой отец хотел, чтобы она служила тебе, но ведь ты и без перстня могуч. А мне будет память о друге, оставшемся на Руси…

— Ладно уж, — беспечно махнул рукой Карсидар. — Ты и так присвоил перстень, бери его насовсем.