Прогноз Верховного жреца был столь мрачен, что я не смогла удержать вскрика выдоха. Сама мысль о том что из-за всего этого моя семья теперь в смертельной опасности заставила меня вздрогнуть а по спине высыпали мурашки как от озноба. Мои ладони, до того лежавшие на коленях, сжались в кулаки, но они так и не перестали трястись мелкой дрожью.

И куже всему сказанному, еще и Дамуэль озвучил своё точку зрения, как представителя низшей знати, о том, как меня сейчас воспринимают аристократы подобные ему:

— Большинство низшей знати испытывает к ученице жрицы только презрение и пренебрежение. Им нестерпимо принять тот факт, что жрица простолюдинка обладает столь огромными запасами маны. И честно говоря, я сам бы не поверил, что простолюдин с Поглощением может иметь столько маны, если бы не увидел это собственными глазами.

Похоже, что среди низшей знати в отношении меня преобладают ненависть и презрение но отнюдь не желание каким либо образом извлечь за мой счет выгоду.

— Но ни один аристократ из низшей знати не посмеет выступить против Лорда Фердинанда, — продолжил Дамуэль, нервно поглядывая на Карстедта и Верховного жреца. — Если кто то и посмеет предпринять действия, то это будут другие архиаристократы. И я считаю, что вам больше стоит опасаться людей, у которых есть личные причины для ненависти к вам.

— Отец Шикзы сейчас более озабочен сохранением статуса своего рода и финансами семьи, но не его мать, — произнес Карстедт, — они в свое время были вынуждены отправить Шикзу в храм из-за малого количества манныу них и также своего финансового состояния. Она была по настоящему счастлива, когда тот вернулся домой, по причине произошедших в Суверении политических изменений. Я слышал, что она… Что она ненавидит тебя всем сердцем, Сестра Мэйн.

Я поежилась. Благодаря своему опыту я с пониманием относилась к той ненависти и ярости что она испытывала ко мне. Правда, я даже не могла представить себе мощь этих чувств или же насколько я сама бы была разъярена, если бы кт-то причинил вред любому члену моей семьи. И вот теперь, вся эта неистовая ярость была направлена на меня. Я согласна была вытерпеть все это, будь эти чувства направлены только на меня, но меня ужасало, что их целью могли стать мои друзья и родные.

— Знатная женщина в подобном состоянии очень опасна, она может и решится на убийство. Неужто она поддастся ненависти, отринув мысли о судьбе рода, и сможет при этом найти помощников среди аристократов? — Вопросил Верховный жрец, ау меня в ожидании ответа Карстедта еще сильнее сжались кулаки.

С печальным выражением лица, тот ответил, почти прошептав:

— Я не знаю. Если мать Шикзы решится на то что бы причинить вред Сестре Мойн, то с их благородным домом можно считать, будет покончено. Но гнев женщины не знает границ, ия не представляю, остановит ли это ее от мести. Я просто не знаю.

Какрстедт нахмурился:

— Если она готова заплатить цену в гибель своего рода ради мести, то ситуация может оказаться еще опаснее чем мы предполагали.

Похоже, аристократов сдерживало от многих поступков в основном беспокойство за род, почитание чести предков и жизни родных.

— Я и представить не мог, что мать Шикзы или же Вольф могут оказаться настолько опасными.

Как оказалось, Вольф регулярно посещал квартал Аристократов продавая чернила. Он был более менее известен среди аристократов так как именно они по большей части и покупали их. Тем не менее, ни кто из присутствующих в комнате аристократов не знал, что Вольф пользуется в нижнем городе славой почти что бандита, преступника, что пойдет на что угодно что бы укрепить свои связи со знатью.

— Мой план состоял в том что бы вырастить тебя, дав воспитание подобающее настоящей жрице в синем, что бы однажды ты смогла выйти замуж за аристократа. Но теперь этот план нужно менять. — Произнес Верховный жрец.

— Что?!

..Мне что, не послышалось? Он и вправду собирался выдать меня замуж за аристократа? Я на такое не соглашалась, да я о таком даже и не думала!

Я растерянно заморгала, не в силах осознать значение слов Верховного жреца. Мне бы не хотелось что бы он планировал мою жизнь наперед, вместо меня самой, особенно когда это касалось чего то столь важного как брак. Только подумайте О Том бедняге, что будет вынужден женится на мне из-за страха пойти против воли Верховного жреца. Мне уже его неимоверно жалко.

— Яне собиралась выходить замуж за аристократа.