Книги

Власть книжного червя. Том 2

22
18
20
22
24
26
28
30

— Чем раньше это произойдет, чем скорее она получит аристократический статус, тем лучше. — Продолжил Фердинанд. — У неё слишком много манны для просто храмовой жрицы, хоть и в синей рясе. Это значит, что ей надо в Королевскую Академию, что бы научится контролировать свою манну. Но как священнослужитель, я не в силах перевести её в высшее сословие. Очень немногим я могу доверится в деле ее защиты от поджидающих её опасностей.

Карстедт принялся обдумывать озвученное предложение. Кому мог доверится Фердинанд, учитывая простонародное происхождение Мэйн, и учитывая ее непомерные запасы манны? Насколько он мог сказать, никто кроме его самого и его семьи на эту роль не подходили.

— Я собираюсь наставить Мэйн в этикете достаточно для того, что бы она не навлекла позора на твою семью. Более того, у Мэйн хватает таланта что бы самостоятельно обеспечивать свое содержание, и я уверяю тебя, я позабочусь что бы её удочерение не отяготило тебя.

— Воистину, крайне редко можно увидеть от тебя такую заботу о ком либо, — вот все что ответил Карстедт. Фердинанд опустил взгляд и замолчал, откинувшись в кресле. Переплетя свои длинные пальцы, он подыскивал слова для ответа. Наконец, он заговорил, слова его были не спешны и размеренны:

— Так как она простолюдинка, то невозможно предсказать что с ней может случится если у неё не будет поддержки мощного союзника. Я не хотел бы, что бы кто либо другой, проходил через то, через что пришлось мне. Не более, и не менее.

Скорей всего, тут было сокрыто намного более, чем он нашел нужным озвучить. Но, по крайней мере, Фердинанд говорил правду, слова его шли от сердца, без желания ввести в заблуждение слушателя. Карстедт, хорошо зная сколько боли Фердинанд испытал в прошлом, тяжело вздохнул и посмотрел в окно:

— …Я не против её удочерить, но найдутся люди, что поставят тебе в вину, что ты обратился с этим предложением сразу ко мне, а не к кому то другому. Не так ли?

Фердинанд понимал о ком говорит Карстедт и его лицо потемнело. Он постучал пальцем по виску и тихонько и проговорил:

— Неужто это так необходимо все настолько усложнять…?

Очень немногие могли понять по его заметно потемневшему лицу, что это был знак того что он на самом деле расслабился. Касртедт улыбнулся, подумав, что правильно читать настроение Фердинанда было очень и очень непросто.

Том 2 Глава 154.1 Гильдия печатников

Верховный жрец использовал магический инструмент что бы заглянуть мне в воспоминания. Сама такая возможность очень удивила меня, но я хорошо понимала причину, по которой он на это пошел. Не было лучшего способа что бы доказать ему что я не угроза окружающим. И как оказалось, магический инструмент был просто невероятен. Благодаря нему я могла перечитать любую книгу что уже читала в своей прошлой жизни, просто посетив мир моих воспоминаний.

Я просила что бы Верховный жрец снова применил на мне этот инструмент, но он наотрез отказался.

..Я понимаю, что он заглядывал мне в память, что бы оценить, насколько я полезна и не представляю я ли угрозу, но все же, что в этом плохого, время от времени повеселится в моих воспоминаниях? Верховный жрец, вы такой бука.

Вот таким манером я жаловалась про себя, но на самом деле была благодарна что Верховный жрец окончательно решил что я не представляю угрозы, а значит, я могла и дальше изобретать новое под надзором Бэнно. Благодаря этому, я могла продолжать жить своей обычной жизнью.

…Не говоря уже о том, что я многое поняла о себе.

Я поняла, насколько сильно меня любила моя первая мама, и насколько волнуются и любят меня мои здешние родные. Я хочу отплатить тем же моей новой семье, возместить через них те долги, что я не смогла в прошлой жизни. Я хочу сделать так, что бы каждая минута, проведенная с ними, была ценной и незабываемой, а не относится к этому как к незначительной части моей повседневной жизни.

— Мэйн, мы вчера начали печатать книги, одновременно делая бумагу.

На следующий день после путешествия в мой мир воспоминаний, Лютц рассказал мне, как идут дела в мастерской Мэйн, пока мы шагали в компанию Гильберта.

— Лютц, по твоему, сколько книжек мы сможем сделать? Сколько бумаги у тебя получится, примерно?