Анжела сделала выразительный кивок головой в сторону потолка.

– Гильс…

– Влада?! С ума сошла мне звонить?! – В голосе звучали ярость и растерянность одновременно. – Ты что?! Мои подконтры только что разорвали тролльского фантома, Огнева! Я целых пять минут как не хочу тебя убить, потому что только что увидел твою смерть… Ты… все сорвала, понимаешь?!

– Гильс… я ненавижу тебя, и ты никогда меня не поймаешь, – выдохнула Влада.

– Приблизительно сообразил, почему ты звонишь, – после некоторого молчания в трубке раздался сухой голос Муранова. – Ты не одна там, и с тобой явно не друзья.

– Огнева, ты издеваешься? – громким шепотом вмешалась Анжела, тараща глаза. – Тебе деда не жалко? Ну ты даешь, эгоисточка. Старичку сейчас плохо будет, да и кикиморе его, стоит мне только мысленно приказать… А ну хами ему как следует!

– Пошел ты, Гильс… – Влада заставила себя произнести слова, будто каждое было тяжелым камнем, которым она разбивала что-то хрупкое и бесценное. – Тебе… меня… никогда не поймать. Ненавижу тебя…

– Не смей мне этого говорить! Я же… о, ч-черт…

– Скажи ему, что будешь в Козихинском переулке и что не боишься его, – громко приказала Анжела.

– Я буду в Козихинском переулке, и я тебя не боюсь.

«Встретимся, а там будь что будет, – пронеслась в голове мысль. – Во всяком случае, деда не тронут, это главное».

– Можешь не говорить, где ты будешь. Я иду.

В трубке послышались короткие гудки, и Анжела показала большой палец с издевательской усмешкой.

– Молодец, Огнева! Все как надо. Он ничего не соображает… А теперь – вперед!

Влада не удержалась и вскрикнула от боли, когда сущи потащили ее из кухни, снова зацепив почти зажившую коленку о дверной косяк. Черные липкие руки волокли ее прочь из квартиры, приподняв над полом, не давая ни пошевелиться, ни вздохнуть.

Пронесся мимо квартирный коридор с запыленными зеркалами, в которых на секунду мелькнуло ее бледное лицо в окружении черных извивающихся и гнущихся во все стороны рук, быстрый и стремительный путь вниз по лестницам, подъезд и сдавленный визг консьержки, уличная темнота…

– Егор! – Влада коротко вскрикнула, увидав, как возле опрокинутого навзничь дивана тролль отчаянно борется с сущами, которые повисли на его плечах и обмотали лодыжки, пытаясь повалить на землю.

– Владка, держись! – Тролль рванулся было к ней, но не устоял на ногах, когда ему на спину прыгнули сразу несколько черных тварей. – Держись! Я что-нибудь придумаю… Да отвалите вы, мерзость!

Крики Бертилова стихли позади, когда сущи, остановив поток машин, ринулись через дорогу.

Глава 17