- Ну, не так уж и плохо, - отозвался Гарри, с досадой отбрасывая перо. - Моя теория не сработала, но я кое-что узнал. Придется трясти нелегальных вампиров - и, видимо, не избежать визита к Снейпу…
- Если тебе сейчас не до этого, к Снейпу могу съездить я, - предложил Мэдривер, глядя на коллегу с отвратительной жалостью. - Мне нетрудно, Гарри, честно.
- Я, по-моему, не инвалид, - рассердился Поттер. - У всех бывают ошибочные версии, не вижу причин, по которым я должен получить моральную травму! Нечего ходить передо мной на цыпочках…
- Гарри… - мягко сказал Зик, - ты по-прежнему не читаешь перед обедом колдовских газет?
Неясное предчувствие шевельнулось в груди; Зик сказал это так, что стало ясно: ничего хорошего Гарри ждать не приходится.
Гарри молча протянул руку и Мэдривер кинул ему утреннюю газету.
Заголовок на первой странице гласил: «БЫВШИЕ ЗАКЛЯТЫЕ ВРАГИ ТЕПЕРЬ ВСТРЕЧАЮТСЯ? ГАРРИ ПОТТЕР И ДРАКО МАЛФОЙ - СЕНСАЦИОННАЯ ПАРА ГОДА!!!»
- Что здесь творилось с утра - просто аншлаг. Приходил Артур Уизли. Вызывала камином его жена. Потом твой друг - Рональд, да? И подруга - Гермиона. Заглядывали ребята - они в это не верят… Я всем говорил, что ты сейчас на выезде, позвонил на мобилу - ты недоступен…
Гарри вытащил из кармана сотовый, бросил на темный экран равнодушный взгляд:
- А, да, - пробормотал он, - разрядился…
Статья была написана в истинно похабном тоне Риты Скитер. Журналистка строила предположения, делала выводы, подмигивала читателю, улыбалась, повествуя о вечно-юной любви, страсти, перед которой не могли устоять Парис, Самсон и Ромео с Джульеттой; Гарри не хотел читать эту мерзость, не желал отравлять свои мысли этим моментально-действующим ядом, но глаза невольно скользили по строчкам, выхватывая слова:
«… что думает об этом невеста юного Малфоя мисс Паркинсон… Люциус Малфой… дочь мистера Поттера и его жены Джиневры Уизли… нашим читателям, должно быть, интересно, как относятся магглы к гомосексуализму…»
- Может, тебе лучше уйти, а я скажу, что ты заболел? - предложил Зик.
Его голубые глаза с сочувствием и болью смотрели на напарника.
- Нет, - проговорил Гарри, вскидывая голову и странно улыбаясь.
Зику не понравилась эта улыбка. Он не любил, когда глаза у друга из сияющих становились тускло-зелеными, как пыльное бутылочное стекло. Это говорило о том, что Поттер находится в крайней степени бешенства.
- Нет. Если я уйду, это будет похоже на бегство. А мне не от кого бежать и нечего бояться.
Всегда, сколько себя помнил, Гарри был человеком света. И ночные похождения в каменных хогвартских коридорах ничего не меняли: ночь была удобным временем для обделывания дел. И только.
По-настоящему жил, работал, фонтанировал идеями и выплескивал энергию Гарри днем. Но после двадцати лет в нем что-то сдвинулось и изменилось.
Может, виной тому был ненормированный рабочий день: работать в аврорате могли до полуночи, зато никто не требовал от авроров поголовной явки к девяти утра, может, годичное увлечение Интернетом.