— С тобой я ничего не боюсь.

Его горячее тело коснулось моего. Я выдернула капельницу и обхватила его обеими руками. Какое бы обезболивающее в ней ни было, вот он — мой главный наркотик. Наконец-то эти губы стали моими. Наконец-то эти глаза смотрят только на меня. Наконец-то…

— Делька, там… — ворвался в палату голос брата и шум больничного коридора.

Я застонала. Руслан, давясь от смеха, уткнулся лбом в подушку.

— Фу! Выколите мне глаза, — отвернулся к стенке Егор. — Как теперь это развидеть?

— Ты что-то хотел? — еле сдерживая хохот, спросил Руслан.

— Точно не застать тебя на моей сестре. Дель, там родители приехали. Звонили узнать, в какой ты палате.

— Слушай, будь мужиком, — ответил за меня Руслан. — Придумай что-нибудь. И дверь постереги пока.

— Ладно, — не оборачиваясь, вышел из палаты Егор. — Но, если я что-нибудь услышу, вы оплачиваете мне психолога. Частного, а не с папиной работы!

Когда за братом захлопнулась дверь, мы оба покатились со смеху. Руслан прижал меня к себе так крепко, что на секунду я пожалела о выдернутой капельнице с обезболивающим.

— Как же я молился, — проговорил он, продолжая смеяться. — Ты не представляешь. В самолете чуть паника не поднялась. Все, наверно, думали, что мы падаем.

Его глаза заблестели. Он продолжал смеяться, но я видела правду.

— Все кончилось, — запустила руки ему в волосы и притянула к себе. — Теперь все будет хорошо.

На этот раз он впился в мои губы с такой жадностью, как будто хотел вернуть все поцелуи, которые задолжал за эти месяцы. Опершись на одну руку, второй с легкостью разорвал медицинскую рубашку. Пальцы коснулись соска, и я застонала. Кажется, вышло настолько громко, что разориться придется не только на психолога, но и на новую видеокарту для брата. Руслан проложил дорожку из поцелуев от шеи к груди. Пришлось прикусить кулак, чтобы криком не переполошить всю больницу. Не помогло. Из коридора раздался кашель. Руслан замер и бросил быстрый взгляд на дверь. Приподнявшись, он закрыл мне рот поцелуем. Этот мужчина всегда знает, что делать.

Уже спустя мгновение я в этом убедилась. Правда, в этот момент мне показалось, что он спешит вовсе не потому, что боится появления моих родителей. Он на секунду оторвался от моих губ, чтобы посмотреть вниз. Встретившись с ним взглядом, я поняла — он торопится сделать меня своей. Я хотела этого не меньше, поэтому подалась к нему. Руслан сглотнул. Я увидела движение его кадыка и потеряла голову. Не помню, кричала ли я, кашлял ли снова Егор, дышали ли мы с Русланом. Помню только прикосновения, мурашки, его сердце, бьющееся во мне.

Когда все закончилось, Руслан облизал соленые от пота губы и спросил:

— Ты же знаешь, как я тебя люблю?

— Как? — ухмыльнулась я.

— Из больницы выпишешься, покажу, — прищурился Руслан. — И так все отделение на уши подняла.