Я закрыл ноутбук, сложил его в сумку и посмотрел куда-то вдаль. Если после этого на меня навешают очередной ярлык, то не буду против.
Я встал и пошёл в хижину, в надежде, что там никого не будет. Я не был готов к диалогу. Внутри случился такой переполох, что впору вызвать клининговую компанию, чтобы там всё вычистили. Я больше не в силах справляться со всем в одиночку, и всем что касалось Теодоры.
Когда я пришёл, то с облегчением выдохнул. Никого не было. Но всё вокруг как и ожидалось, было пропитано ею. Я вдохнул полной грудью и на миг закрыл глаза. Чёрт подери, я веду себя как спятивший с катушек! И всё внутри вновь заныло и защекотало.
Мне вдруг стало интересно, когда это впервые произошло? Когда я почувствовал то самое чувство, когда сердце бешено заколотилось? И больше ничего не волновало, кроме девушки с рыжими и кудрявыми волосами, с поцелованным солнцем телом и карими, как горький шоколад глазами.
Может быть, когда мне было двенадцать и мы с Робертом сидели в подвале его дома и играли в приставку? Мы как раз не так давно с ним познакомились, но мне уже нравился этот парень из-за своей ненавязчивости и некой простоты. Я знал, что у него есть младшая сестра, о которой он мне все уши прожужжал. Сейчас её не было дома, но она должна была сегодня вернуться.
Я почти выигрывал Робби, как и в предыдущие пять раз. Но в тот раз я проиграл. Потому что в самый важный момент забежала его сестра, от которой я не смог оторвать свой взгляд. Её волосы были такими яркими и прыгали вверх и вниз, когда она спускалась по лестнице. Я засмотрелся на её курносый нос и веснушки, которые покрывали её лицо. Мне ещё не доводилось видеть таких ярких и необычных людей. Я тогда так засмотрелся, что не сразу расслышал, когда она заговорила.
— Привет! Я — Теодора.
Она так широко улыбалась.
— Дора, — прошептал я.
Кстати, после того дня я больше так и не проиграл Роберту.
Или это было тогда, когда Дора переросла девочку? Она стала чаще носить открытую одежду, а ещё у неё выросла грудь и многие парни в школе сразу же на это обратили внимание. Я тогда не понимал, почему меня это так раздражало, как какой-то придурок засматривался ей вслед. Но однажды Тео рассказала, что ей предложили встречаться.
Это был переломный момент.
Я думал, что свихнусь с катушек, мне хотелось тому парню врезать и прокричать, чтобы он держался подальше от неё. Меня тогда это так испугало. Я тогда впервые увидел в Доре женщину, в которую она превратилась. И меня снова пронзило то чувство, как в тот день, когда я впервые её увидел в подвале их дома.
Она говорила и говорила о том парне, а потом резко замолчала и сказала, что, наверное, ей надо подумать. Я тогда вынырнул из своих мыслей и первое, что произнёс мой рот «соглашайся». Несмотря на то, что мне хотелось сказать совсем другое. Тео на меня в тот день так посмотрела. Я никогда не забуду тот взгляд полный обиды, как будто я сморозил чушь, хоть так оно и было. Она тогда убежала со слезами на глазах и избегала меня целую неделю. Тому парню она отказала, а я был счастлив.
В тот день я осознал свои чувства в полной мере и понял, насколько они сильные и глубокие. Насколько это возможно, когда ты придурок и тебе восемнадцать и мир кажется не полной задницей, а увлекательным аттракционом. Но я также понимал, что это стрёмно влюбляться в младшую сестру лучшего друга. Что в первую очередь мне надо получить его что-то вроде благословения. А потом уже предпринимать какие-либо попытки в отношении Доры.
Тогда я ещё не сильно погряз в ненависти к самому к себе.
Помню, тогда была хэллуинская вечеринка, которую устраивали наши одноклассники. А мы с Робертом знатно напились, как и все остальные и начали обсуждать девушек. Как иногда бывает, когда в какой-то период времени ни о чём другом не можешь думать. И надо же было кому-то упомянуть Дору при Робе, говоря пошлые вещи, обсуждая её грудь и задницу. Мой друг не сдержался и врезал одному придурку, который начал этот разговор, что мне пришлось их разнимать. В итоге мы ушли оттуда, и пока шли, я решил, что возможно это не самое лучшее время, чтобы признаться в своих чувствах к его сестре, но алкоголь придавал мне сил и уверенности. Стоило мне только открыть рот, как Роб произнёс:
—