Она стояла и не могла произнести ни слова. Словно мои слова достигли глубины её души. Тогда я решил, что лучшего момента, чтобы сделать Доре предложение, попросту может и не быть.

И тогда я достал из кармана коробочку с кольцом и опустился на одно колено.

Мое сердце застучало, как сумасшедшее. Я ещё никогда в своей жизни так не нервничал.

— Теодора Клара Бэйли, согласна ли ты провести всю свою жизнь со мной? Ты выйдешь за меня?

Из её глаз потекли слезы. Это совсем не то чего я ожидал, но все так же стоял на одном колене и ждал ответа, затаив дыхание.

— Да, да, я согласна, — сказала она, вытирая слезы, которые и не думали останавливаться. Я и сам почувствовал как мои глаза начали жечь.

Я достал кольцо из коробочки и надел его на её безымянный палец левой руки. Пока надевал, то молился всем богам, чтобы оно не упало из моих рук, поскольку те дрожали и чтобы Дора не передумала.

Я поднёс её руку к губам и поцеловал палец, на котором было надето кольцо.

— Я люблю тебя, — сказал я и поцеловал её в губы.

Флоренс Бэйли родилась в 18:27 вечера, спустя семнадцать часов с начала схваток. Я пересмотрел кучу фильмов, где счастливый отец радостный и со слезами на глазах выбегает из палаты и кричит о том, что малыш появился на свет. Но действительность оказалась куда более волнующей.

— Это девочка.

Едва мой друг проговорил эти слова, как у него хлынули слезы. Тео крепко обняла его и он плакал уже на её плече. У нас у самих глаза были на мокром месте.

Спустя примерно ещё час нас начали по очереди пускать в палату к новоиспечённой мамочке.

Стоя на пороге, я сжал руку Тео и ласково посмотрел. Я видел, как она переживала и нервничала перед первой встречей со своей племянницей.

Она вошла первой, но я следовал за ней по пятам, держа её руку. Роберт был таким счастливым, что буквально светился как лампочка.

Когда мы вошли в палату. Эшли устало улыбнулась и Тео её обняла, шепча ей какие-то слова, которые было не расслышать. Но я был уверен, что это какие-то приятные слова, потому что мамочка все так же улыбалась. В этот момент медсестра вкатила в палату каталку с новорожденной.

— Пора маме взглянуть на свою девочку, — сказала Эшли.

Медсестра помогла ей усесться и утроила ребёнка рядом с ней. Тео подошла к раковине и тщательно вымыла руки. Стоило медсестре скрыться за дверью, как мы подошли ближе и склонились перед малышкой, которая была завёрнута в белую пелёнку и с бело-розовой шапочкой на голову и над её мамочкой.

— Господи, какая же она хорошенькая! — воскликнула Тео и малышка открыла глаза, чтобы взглянуть на свою громкую тётушку. — Она так похожа на тебя, Эшли.

Трудно было в это поверить, но на мгновение у меня мелькнула мысль, что, пожалуй, это самый красивый ребёнок, которого я видел. И это станет одной из самых ужасных новостей для всего мужского населения планеты. Её кожа была такой светлой, а глаза — небесно-голубыми, как у Эшли.