– Сказал, что в голову только стрелять таким надо, по-другому не успокаиваются.

– Слушай, давай телефонами обменяемся… Мало ли, так, на всякий случай.

– Хорошо.

Обменялись телефонами, и Григорий тоже стал обуваться:

– Провожу вас до машины.

– Спасибо, не помешает, – посмотрел я на стоящий у стены 27-й Иж.

– О! Подожди, – Григорий ушел в комнату, погромыхал там с минуту и вернулся, – вот, держи.

– «Оса»?

– Да, вот патронов десяток, давно лежат.

– Да, из неё попасть, тем более в голову, только в упор можно.

– А хоть и так, все лучше, чем с пустыми руками… И почему, кстати, именно в голову?

– Сержант сказал… Он в обед по такому же психу, то есть зомби, полмагазина, говорит, выпустил, а ему хоть бы хны, в результате, из пистолета в голову угомонил.

– Понятно. Знаешь, как пользоваться-то?

– Знаю, был у меня такой, продал за ненадобностью… Батарейка живая?

– Да, менял на Новый Год.

– Ну что, Никитка, поехали домой? – присел я на корточки перед ребенком.

Он в ответ часто закивал. Я засунул «Осу» в карман куртки, в другой ссыпал патроны и поднял ребенка на руки.

– Впереди пойду, где машина? – спросил Григорий, взяв ружье и застегнув патронташ поверх пальто.

– У садика, со стороны ворот.

– Идем.