— Почему же? Это сложно, но вполне возможно при желании и большой практике. Постоянно поддерживать то или иное заклинание, даже во сне, могут многие одарённые, это не редкость.

— Чувствовать одержимых, это только один из моментов, что мне не хотелось бы терять. Вы знаете, что среди духов, делающих разумных одержимыми нет единства, как это могло бы показаться изначально. Не все эти сущности разделяют агрессивное поведение других. Мы с Фелом в меру своих сил стараемся стать той оппозицией, что поддерживает мирное существование двух разноплановых сущностей к общей выгоде обеих.

— Очень интересная интерпретация, — прокомментировал Онир, — но, всё не однозначно. Знаете, очень многие видят в вас не человека, открывающего нечто новое в нашем, увы, не молодом мире, а обычную одержимость. За неё вы держитесь или под влиянием вселившегося в вас и нашёптывающего угодные ему мысли, призрачного демона, или ваши действия могут быть просто из эгоистичных побуждений, алчущего человека, стремящегося к личностной силе путём принятия тёмной сущности, дабы возвыситься над другими.

— Уверяю вас, — воскликнул я, — и тот, и тот вариант не верен!

— Так докажите это.

— Разве я совершил хоть один поступок, порочащий честь рекрута Проотца-Защитника? Разве не принёс я свой скромный вклад в борьбе с одержимыми в Святой Империи и у Подгорного народа? Разве не поступал я в любой ситуации, как преданный сын Проотца? Одно только моё присутствие здесь подтверждает все мои слова.

— Не так просто это выглядит со стороны, — вздохнул Онир, — всё можно интерпретировать по-разному.

— Фел мой друг, и отказываться от него я не собираюсь! Поймите, это не прихоть, даже сам Проотец не против этого и благословил нас!

— О чём вы? — удивился глава ордена.

— Мы с Фелом вместе с первых дней, как я появился в Виктарии, в ряды рекрутов я попал только после того, как принял крещение Проотцу тут в столице в местном храме. И Фел принял его со мной вместе. Во время обряда Проотец и благословил нас.

— Интересно-интересно, — проговорил Онир. — Твои слова поразительны, и даже мне в них сложно поверить. Если ты говоришь чистую правду, поклянись именем Проотца.

— Клянусь именем Проотца, что я говорю чистую правду. — Очень чётко и убеждённо произнёс я требуемое.

Символы креста, вышитые на моем одеянии, все разом вспыхнули, подтверждая мою клятву. Я прямо физически почувствовал, как дёрнулся Фел, обожжённый святым божественным воздействием. Вот чем мне нравится Виктария — настоящие чудеса тут не считаются чем-то редким, и, обратившись к божеству, вполне можно получить ответ.

Я мысленно поблагодарил Проотца за то, что он откликнулся. Подозреваю, он только что, образно говоря, отодвинул меч святых отцов в сторону, уже занесённый над моей головой и готовый опуститься на неё в любую секунду.

— Это многое меняет, — задумчиво произнёс Онир, — очень многое.

Некоторое время глава ордена прибывал в раздумьях, решая, как дальше поступить. Но это пауза длилась недолго, видимо, он был привыкшим принимать судьбоносные решения достаточно быстро.

— Оставить в столице тебя не могу, очень многие не поймут, — начал излагать он своё решение, — Мавий по сравнению с другими ещё не особо консервативен, оставить всё как есть, это равнозначно тому, что попрать все устои Святой Империи. Её территорию тебе так же придётся покинуть. Служба твоя в ордене завершена, как и учёба в Академии. Прошу сдать всю амуницию, выданную орденом, после разговора со мной. Официально ты отчислен и больше не принадлежишь ордену Проотца-Защитника.

— Звезду мага также сдать? — выдавил я, шокированный таким решением. До последнего надеялся быть «понятым», а тут вон оно как оборачивается.

— Это оставь, звезда тебе дана по праву и заслужено и является твоей неотъемлемой частью. Не переживай, это не конец света. Помни, ни Святая Империя, ни тем более Проотец, не отвернулись от тебя. Это ярко было продемонстрировано минуту назад. Наоборот, прими это как возможность служить ему не только тут, но и за пределами империи. Учитывая твои таланты, это будет намного эффективней, чем пребывание тут, в столице. Та дорога в жизни, что проходят большинство послушников, не для тебя. И как напоминание, что Святая Империя от тебя не отвернулась, возьми вот это.

Онир снял со своей руки золотой перстень-печатку с изображённым крестом ордена Проотца-Защитника. Отличие символа на перстне от тех символов, что были вышиты на любом плаще членов этого ордена, было толь одно, зато какое! В центре щита сиял крошечный золотисто-прозрачный камень, сильно напоминающий тот, что достался Мавию от Бирдора, только немного меньше.