— Что, это? — поднимаю на него голову и смотрю ему прямо в глаза.

— Я вам не верю. Возможно, вы действительно приехали на пляж и чисто случайно меня увидели. Мир тесен, не могу не согласиться. Но вы точно шли в лес именно за мной. Зачем?

— Может, хотелось побыть вдвоем на лоне почти девственного леса?

— Этот лес обгадили все, кому не лень, и вам известно, что я собиралась сделать то же самое. Не стройте из себя дурака. Еще раз спрашиваю — зачем вы все это делаете?

— Потому что ты мне нравишься.

— Нравлюсь… Это что означает в вашем понимании? Поясните, я, правда, не понимаю.

— Тебе никогда и никто не нравился? Одноклассник, одногрупник, лучший друг брата, например? — разве я говорила, что у меня есть брат?

— Нет, — совершенно серьезно произношу я после некоторой заминки. — Мне никогда и никто не нравился. И я не шучу. Ну так что это значит для вас?

— Это значит, что вместо того, чтобы беззаботно отдыхать в свои законные выходные и не париться ни о чем, я поплелся в незнакомое место, зная, что здесь будешь ты, чтобы провести время вместе в нормальной обстановке, а не на территории больницы. Плавал в холодной, между прочим, воде, высматривая тебя среди всех. Чуть яйца себе не отморозил, пока не узрел знакомые ноги, — пропускаю мимо ушей последнюю фразу и как идиотка спрашиваю то, что и так уже понятно.

— То есть вы приехали сюда специально из-за меня, я правильно понимаю?

— Да.

— А как узнали об этом месте и то, что я буду здесь?

— Проверенные источники информации, о которых я умолчу, дабы иметь фору в будущем.

— Да вы маньяк, Сергей Александрович, — еле выговариваю я, пытаясь проанализировать сказанное им.

— Все для тебя. Ты же их любишь. В кино не удалось пойти, так получай в жизни.

— Нет, вы не маньяк. Те, как правило, скрывают свои намерения. Вы… вы как герпес.

— Генитальный?

— У кого, что болит. Конечно, лабиальный, а не генитальный. И вроде бы знаешь, что он живет в твоих нервных ганглиях и ты его как бы принимаешь и живешь с ним, но, паскуда такая, он в самый неподходящий момент берет, да и выскакивает на губе. И в моем случае момент был именно такой — неподходящий.

— Да…, — закатывает глаза, при этом снова улыбается. — Герпесом меня никто еще не называл. Герпес Александрович Алмазов. А что, звучит. Слушай, а можешь называть меня настоящим именем и на «ты», хотя бы пока мы не в больнице?

— Могу. Герпес, иди на пляж и не тревожь людей в неподходящий час.