Эпилог

Я люблю магию за то, что она делает невозможное. Молниеносно появились врачи и не дали отцу умереть — просто затормозили процесс. Они, можно сказать, обернули его в кокон лечебного сна. Никто не дает никаких гарантий, но похоже это лучше, чем оплакивать отца на похоронах… Поместили отца в отдельную комнату, поставили охрану со всех сторон. Лично Этан наложил кучу охранных заклинаний. Никто не сможет пройти сюда, кроме избранных.

Лечебный сон может длиться десятки лет. А может и пару месяцев. За этот период смертельные раны затягиваются, заживают. Плюс — подпитка тела магией. Чем страшнее рана, тем дольше ее восстановление.

Когда с отцом разбираться закончили, Этан успокоил мою мать и отдал ее на попечительство врачам, чтобы подействовали на ее нервную систему. Джуниор был в надежных руках — у некроманта.

А потом очередь дошла до меня. Этан словно с цепи сорвался. Врачей гонял, будто они провинились в чем-то. Бедные, зашуганные лекари осматривали меня всю. Просканировали. Заживляли мое лицо лучшими мазями, которые эффект давали уже через пять минут.

— Что с ребенком? Ее били! Ребенок мог пострадать!

— А ты не хочешь узнать, как я в целом? — немного обиделась я.

— Хочу, — кивнул Этан и быстро поцеловал меня в лоб. — Ну? — поторапливал он врачей.

Лекарь приложил к моему животу ладонь. Она засветилась голубым.

— Хмм… Болел живот, да?

— Да, — призналась честно.

— Конечно, мог быть выкидыш при таких стрессах.

— Но? — не унимался Этан.

— Но что-то очень сильно защищает ребенка… — лекарь прислушался. Этан и я завороженно наблюдали за ним и ожидали, что он скажет. Особенно Резерфорд. Таким эмоциональным я его не видела никогда. — Определенно, очень сильная магия. Этому ребенку суждено родиться в нужный час. Он станет сильнейшим магом.

— Он? — уточнил аккуратно Этан.

— Он — ребенок. Пол неизвестен, — лекарь отстранился от меня. — Вы в порядке, принцесса. Покой, еда, сон, лекарства — и через пару недель вы полностью восстановитесь.

— Мам… — я заглянула к маме в спальню. Она лежала убитая горем. — Мам, он еще жив. Давай не будем раньше времени отца хоронить, ладно?

— Конечно, — сказала она, не двигаясь. — Конечно, — повторила вновь.

Мы замолчали. Я тоже переживала. Но немного меньше. Мои чувства будто притупились. Я не хотела горевать. Я ждала, что он вот-вот очнется.

— Мы с Этаном играем свадьбу. Как можно скорее.