— Центр, скорее всего, не позволит мне работать больше, чем положено.

Он оперся на несколько миллиметров ближе, по отношению ко мне.

— Мне глубоко насрать, что хочет центр. Взявшись за эту работу, я ожидаю, что

ты будешь там, где мне нужна, — прошептал он сердито. На губах был слабый намек

улыбки, а я впервые не знала, что с этим делать.

— Мисс Мартин, вы когда-нибудь раньше работали со взрослыми? — снова

наклонившись вперед, прошептал он.

Я покачала головой.

— Нет, но я работаю с детьми, которые не были в школе в течение двух или трех

лет. С теми, кто был в тюрьме, с беременными написавшими заявление на приостановку, также с детьми, которые видели Голливуд и хотели улучшить свои знания. Все они

хотят этого недостаточно сильно, чтобы упорно трудиться и делать то, что требуется, —

я снова наклонилась вперед, — А вы готовы работать и делать то, что требуется?

— Без базара, — он кивнул, и его губы расплылись в дьявольской ухмылке.

Мы сидели, наклонившись друг к другу, глядя друг к другу в глаза и ждали, кто же

моргнет первым. Я откинулась на спинку стула, не отрывая взгляд, и снова взяла в руки

ручку.

— Я все подпишу. Когда начнем?

— Завтра. Полдень. В моем доме. Патриция пришлет машину, — его улыбка

исчезла.

Я покачала головой.