Она симпатичная, лет тридцати, и, судя по огромной ухмылке на ее лице, мой муж ей очень нравится.

— Как дела у Лены? Есть проблемы? — спрашивает Михаил, игнорируя ее комментарий.

— О, Лена — замечательный ребенок, такая воспитанная. Вы так хорошо с ней справляетесь. — Она хлопает на него ресницами, как влюбленная школьница, и мея охватывает гнев. Я преодолеваю несколько футов, отделяющих меня от них, за две секунды, снова обхватываю рукой талию Михаила и улыбаюсь.

Михаил кладет руку мне на спину.

— Мисс Льюис, — говорит он, — это Бьянка. Моя жена.

Я не могу вспомнить, когда в последний раз я чувствовала такое удовлетворение, как сейчас, наблюдая, как ее глаза становятся круглыми, как блюдца. Правильно, сучка. Он занят. Как ты уже должна была догадаться сама.

— Если это все, то нам пора. Лена ждет нас в коридоре. — Михаил кивает в сторону двери.

— Да, конечно.

Когда мы уходим, я бросаю взгляд через плечо и вижу, что воспитательница смотрит нам вслед. Не отрывая взгляда от ее глаз, я скольжу рукой от поясницы Михаила вниз, пока она не оказывается на его твердой заднице, и не могу удержаться, чтобы слегка не сжать ее.

Когда мы выходим в коридор, Михаил наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо.

— Ты только что сжала мою задницу?

— Может быть, — говорю я и делаю это снова.

— Папа, папа! — Лена вскакивает с маленькой скамейки справа от нас и бежит прыгать в объятия Михаила. — Папочка, можно мы теперь пойдем и купим мне попугайчика?

Михаил вздыхает и целует ее в лоб.

— Да.

По дороге домой мы заезжаем в зоомагазин, и Лена выбирает маленького голубого попугайчика. Пока Михаил спрашивает у продавца рекомендации по кормлению, мы с Леной подходим к стеллажу слева, чтобы выбрать игрушки для птиц. Дверь в магазин открывается, вбегают два мальчика возраста Лены, и бегут к аквариумам, выставленным на стене за ними по пятам, идет мама.

— Мама, я хочу золотую рыбку! — кричит один из мальчиков.

— А я не хочу золотую рыбку. Я хочу черную, как Бэтмен! — восклицает другой. — Золотые рыбки — для девчонок.

Когда мы выходим из магазина, они все еще дерутся за рыбку, и по дороге к машине, я смотрю на Лену, которая внезапно стала необычайно тихой. Я ожидала, что она будет взволнована, но она не произносит ни слова, пока Михаил ставит клетку с птицей на заднее сиденье и пристегивает Лену в ее автокресле. Это странно, обычно она болтает без умолку.

Когда мы все внутри, и Михаил заводит машину, Лена наконец говорит.