И это был мир Черного Лондона. Язык магии принадлежал ему.

После падения города все реликвии были уничтожены, все артефакты из Черного Лондона найдены и разрушены в попытке защититься от той страшной силы, которая погубила целый мир.

Поэтому и не осталось книг на языке антари, – лишь горстка разрозненных текстов: заклинания записывались на слух в транскрипции и передавались из поколения в поколение, а сам язык стал мертвым.

Но на черном камне стояли не буквы, а подлинная руна того языка.

Единственная, которую он знал.

У Келла была всего одна книга на языке антари, подаренная его наставником Тиреном: кожаный дневник с командами крови – заклинаниями, которые призывали свет или тьму, способствовали росту, разрушали чары. Но даже в этой книге все команды были записаны буквами – только на обложке стояла руна. Келл никогда раньше ее не встречал, и все же она казалась ему смутно знакомой.

– Что это? – спросил Келл наставника.

– Слово, означающее то, что принадлежит всем и никому, – проговорил Тирен. – Это слово «магия», подразумевающее саму ее суть, сотворение… – Тирен поднес палец к руне. – Будь у магии имя, оно было бы таким, – сказал он, проводя пальцем по линиям символа. – Витари.

Келл коснулся руны на камне, и в голове эхом отозвалось слово: «Витари».

В эту минуту на лестнице послышались шаги, и Келл застыл. Он сам сделал лестницу невидимой. Как кто-то мог ее обнаружить и тем более подниматься по ней? Но он явственно слышал стук сапог. Как его выследили?

И тут Келл заметил тряпку, в которую был завернут камень. Теперь она лежала развернутая на кровати, а на ее изнанке виднелись наспех нарисованные символы – заклятие для слежки.

Санкт!

Келл сунул камень в карман и бросился к окну в ту же секунду, когда дверь в комнату распахнулась. Он влез на подоконник, спрыгнул, тяжело приземлившись на землю, потом вскочил на ноги и побежал.

Кто-то его подставил. Кто-то хотел, чтобы он пронес запретную реликвию из Белого Лондона в свой собственный город.

Обернувшись, Келл увидел тень, преследовавшую его по пятам. Он ожидал увидеть две, но заметил всего одну. Фигура в капюшоне замедлила шаг и остановилась.

– Кто ты? – спросил Келл, тоже останавливаясь.

Тень не ответила, а только шагнула вперед, положив руку на рукоять меча в ножнах, и в тусклом свете проулка Келл увидел крест на тыльной стороне ладони – метку головорезов и предателей. Наемный убийца. Когда мужчина достал укороченный меч, Келл оцепенел. Он узнал гравировку на рукояти: чаша и восходящее солнце. Символ королевской семьи. Человек держал в руках не простое оружие. Этим клинком были вооружены воины королевской охраны, и только они.

– Где ты его взял? – рявкнул Келл, трясясь от злости.

Головорез поднял меч, и тот неярко засиял. Келл весь сжался. Мечи королевской охраны были не просто красивыми или острыми, а еще и заколдованными. Келл сам разработал заклятие, которое пронизывало металл насквозь: достаточно одной царапины, чтобы временно лишить мага его силы. Эти клинки были созданы, чтобы предотвращать конфликты, истреблять на корню магическую угрозу. Можно представить, насколько опасным могло стать такое оружие в плохих руках, поэтому королевские стражи никогда не расставались с мечами. И если один из них потерял оружие, скорее всего, он мертв.

– Саренач, – сказал головорез. «Сдавайся».