Фу, как же от него воняет…

А от него действительно шибало в нос, какой-то тухлятиной. Странно, когда же он успел протухнуть? Он же тёплый ещё.

Развернувшись к скучковавшимся в стороне дикарям, чтобы не упускать из вида, я положил копьё на землю так, что бы мог в любой момент его схватить, и пощупал бьющуюся на шее жилку. Живой! Только без сознания.

— Что ж, приступим к изучению и ознакомлению, с двуногой фауной.

Так, надо аккуратно снять шкуры и посмотреть, что у него там.

— Стоять, я сказал. — Я схватил копьё и наставил, на дёрнувшуюся в мою сторону барышню.

Окрик подействовал. Она остановилась и… завыла. Нет, ни как волк или собака, а как то иначе — жалобно, и заунывно.

Я положил копьё обратно и продолжил осмотр.

Во-первых, форма черепа и лицо, когда я откинул с него слипшийся недоваленок, оказались как у нормального человека, никаких извращённых отличий, вроде рогов и костяных гребней, не нашёл. Во-вторых, это был парень, вон бородка растёт. Жидкая какая-то, не борода ещё, пушок. Не то, что у меня, когда бриться перестал.

Черты лица не негроидные, а что-то среднее между европеоидом и монголоидом, только чёрный почему-то. Я провёл пальцем по щеке изучаемого. Ага, жир с какой-то добавкой похожей на толчёный уголь. Уши оттопырены, как спутниковые тарелки. Впрочем, это не о чём не говорит, и среди землян такое не редкость. Поехали дальше. Руки ноги, как у меня, только короче, потому, что меньше меня ростом. Даже пальцев, как у нормальных людей, насчитал пять штук на каждой руке. Вообщем, пропорционально сложенный индивид.

И, в-третьих, парня здорово покорёжило. От самых ключиц и до пупка, шли четыре глубоких шрама, которые уже успели воспалиться. Левая рука, прокушена. Четыре здоровые дыры пробили предплечье насквозь и, похоже, у него в этом месте сломана рука. Если бы не следы когтей, я бы подумал, что это работа саблезубого волка. Очень уж большие дыры.

Ясно. Большая потеря крови, начавшийся гнойный сепсис, жар. Парень нежилец.

Я посмотрел на одну подвывающую барышню, и на второе, пока неопознанное существо.

— Иди сюда, — я махнул барышне рукой. Та перестала скулить, и немного приподнялась, повернув голову в мою сторону.

— И-ди, — я указал ей рукой направление ко мне, продублировав свою просьбу словами, — сю-да.

Похоже, поняла.

Не разгибаясь, она скачком приблизилась к нам и, прикоснувшись рукой к лицу лежащего парня, снова заскулила.

Ну, вот. Началось. Инопланетянка, блин, а от земных баб ничем не отличается. Там нытьё слушал, теперь здесь морщусь от того же самого. Как домой вернулся.

— Хватит выть, — я жестами остановил душещипательное излияние чувств, и ткнул в шрамы пальцем. — Кто?

— Гыр-мыр, — почти прорычала барышня и снова затянула старую песню о главном.