— Сейчас главное, чтобы он прежде не помер, — добавил Серапис. — Нужно доставить его вниз и вызвать скорую.
— Я сам! — просипел, едва ворочая языком, коротышка. Его белые волосы теперь были скорее розовыми от крови и свалялись, словно пакля. — Просто посадите меня в лифт!
Из-под маски его голос был едва слышен.
— Нет уж! — поспешно возразила Исея. — Ты так Старика и потеряли! Я спущусь с тобой и вернусь. Зачищайте пока этаж.
— Хорошо, давай, — кивнул Серапис, вызывая лифт. Двери открылись сразу. — Так, затаскиваем его. Вот так. Нормально. Поехали!
Рет и девушка исчезли в кабине.
— Нас трое, — проговорил Серапис, окинув меня взглядом. — Лучше действовать вместе. Начнём с нашего крыла, затем перейдём в ваше. Есть возражения?
Я отрицательно покачал головой.
— Вот и отлично! Тогда пошли. Не будем терять время. Надерём ублюдкам проклятые жопы!
Мы вошли в левое крыло. Здесь всё было завалено телами — как убитых Одержимыми пациентов и персонала госпиталя, так и самих Проклятых. Рет, Омфал и Серапис неплохо потрудились, прежде чем коротышка оказался ранен, и его пришлось тащить к лифту.
— Вот он, урод! — проходя мимо, Серапис пнул разрезанного на три части монстра с четырьмя лапами и жуткой вытянутой башкой, напоминающей крокодилью. — Тот, кто откусил Белому ногу! Еле завалили!
Мы добрались почти до самого конца коридора, когда впереди послышалась возня, а затем из дверей вышли сразу три Одержимых, каждый не ниже двух метров. Один был худым, покрытым блестящей чёрной чешуёй, другой — таким жирным, что складки колыхались на нём сверху донизу при каждом движении, а третий сразу опустился на четвереньки и принялся агрессивно размахивать длинными гибким хвостом. Вдоль его хребта шли щипы, испускавшие алое свечение.
В руках Сераписа тут же возникли хопеши.
— Вот и мясо! — пробормотал он, ускоряя шаг.
У Омфала появился чёрный молот. На нём вспыхнули магические символы-иероглифы. Вид у здоровяка был решительный. Он обогнал меня. Я оказался последним. Что ж, противников трое, как и нас, так что неважно, кто начнёт атаку — хватит на всех. Только теперь я сообразил, что до сих пор держу в руке зерно, оставшееся после монстра, убившего Тутмоса. Надо бы отдать его Исее, но девушка уехала с Ретом, а мне предстоит драка. Значит, любая энергия пригодится.
Серапис издал воинственный клич и бросился на тощего, поднимая хопеши для атаки. Омфал, пригнув круглую башку, ринулся на жирного. Стало быть, мне достался хвостатый. Сунув в рот зерно, я бросил в Проклятого сонм файеров, а затем сразу же сформировал световой кулак.
Глава 31
Одержимый ловко извернулся, уходя с линии атаки, но часть огоньков всё-таки попала в него. Урон, конечно, получился незначительный. Было немного обидно, так как каждая атака расходовала шехир, и хотелось бы тратить его с максимальным профитом, но что получилось, то получилось. Во время битвы горевать некогда. Думать нужно о победе и новой тактике, которая будет эффективней предыдущей, а не о потерях, которые уже не вернуть.
Я создал кнут и хлестнул противника, однако тот снова отпрыгнул, упёрся на секунду лапами о стену и метнулся ко мне. Пришлось выставить щит, чтобы не стать жертвой его зубов. Проклятый сбил меня своим весом, и мы покатились по полу. Вскочив, я снова ударил кнутом, и на этот раз световая полоса рассекла монстра наполовину. Тот завизжал и попятился, но я не собирался отпускать его. Бросил ослепление и, пользуясь тем, что враг потерял способность ориентироваться в пространстве, принялся охаживать его кнутом. Хватило трёх ударов, чтобы развалить урода на пару кусков, после чего я смачно припечатал его башку к полу световым кулаком. Брызнули во все стороны кости, мозговая жидкость, кровь и ошмётки серого вещества. Над трупом появилось зерно, которое я тут же сожрал.
Пока мы дрались, Серапис ловко и уверенно развалил хопешами своего противника. Омфал продолжал избивать Проклятого молотом, превращая того в отбивную, пока, наконец, не вышиб из него зерно. Подкрепившись, парни присоединились ко мне.