– Но…

– Заткнись, малыш.

Рафаэль прикусил язык. Карлос старше его на пять лет и с детства был заводилой. И сейчас, когда они продавались тому, кто больше платит, он по-прежнему считался таковым. Карлос не отличался умом, но пугал жестокостью. Рафаэль же, благодаря небесно-голубым глазам, как у невинного младенца, выглядел еще совсем ребенком. Кудрявые светлые волосы окаймляли округлое лицо, придавая ему сходство с ангелом. Он даже получил прозвище Ангелито – ангелок, и это уже не раз помогало ему. Большинство людей совершенно неправильно оценивали его внешний вид. Даже Карлос.

На лице Рафаэля появилась коварная усмешка, которую он спрятал за рюмкой каньи. Нет, он уже больше не мог сосчитать, скольких людей убил. Вначале каждый раз он делал засечки на рукоятке пистолета, но потом бросил эту затею. Их стало слишком много. А смерть Ксавьера Монада даже не заслуживала такой засечки: тот был убит случайно.

Они хотели убить красавицу Клариссу. Карлос не прочь был забрать ее себе. Но все пошло не так.

Рафаэль выпил и, не опуская рюмки, наполнил ее еще раз. Невероятно, что женщина сама прыгнула в реку… или упала? Ах, это совершенно безразлично, Карлос все равно не смог бы ее заполучить.

– Может, нам все же стоило выловить ее из реки… – задумчиво пробормотал он.

– Ангелито, как бы мы это сделали?

Карлос покачал головой с тем снисходительным видом, который обычно приводил младшего брата в бешенство. «Когда-нибудь я его пристрелю за это», – подумал Рафаэль.

– Она наверняка погибла. А дону Хорхе большего и не нужно. Мы…

Рафаэль почти видел, как рождаются мысли в голове у Карлоса.

– Мы ему просто скажем, что женщина виновата в смерти его сына.

Рафаэль не ответил. Этому дон Хорхе не поверит. Нужно придумать что-то другое, прежде чем показываться на глаза заказчику. Нужно что-то выдумать, чтобы отвести удар от себя.

Карлос неожиданно наклонился к брату:

– У нас все выйдет, мы же те самые братья Видела. Нас водой не разольешь, ведь так?

– Конечно, братец.

Рафаэль осклабился: «Madre de Dios[5]… Если Карлос действительно думает, что может доверять мне, Ангелито, то он точно непроходимый тупица».

Рафаэль поднялся, вышел из пульперии и огляделся. Он и не подозревал, что Кларисса в это время была всего лишь в одном дне пути от них.