— Что-то индийское?

— Да, профессор. Вальцман-Болье мне не дается, а по Крижановскому сил слишком много уходит.

— Ну, то, что вы их знаете, уже хорошо. Я вижу, вы предпочитаете греческую школу?

— Мой учитель родом из России, профессор.

На сей позитивной ноте экзамен закончился, Тофти меня отпустил и вызвал следующего сдающего. Вроде бы, неплохо ответил. При подготовке на трансфигурации я сосредоточил основные усилия, некоторые темы просто от зубов отскакивали, поэтому со стороны могло показаться, что материал я знаю хорошо. В каком-то смысле так оно и есть. Да, экзаменационные вопросы знаю хорошо — трансфигурирую плохо.

Опрашивать по зельям начнут часа через три, надо бы потратить свободное время с толком. Пойти, что ли, в библиотеке посидеть, повторить вопросы? Да, у министерства есть библиотека, расположена в том же здании, где архивы. За один кнат доступ всем желающим, проход в закрытые секции только по предъявлении соответствующего пропуска. Всего не вспомню, но хотя бы мозги с трансфигурации переключу.

Сдававшая одновременно со мной девушка нашлась здесь же. По-видимому, в выборе места она руководствовалась теми же соображениями, потому что на столике перед ней лежал комплект учебников за первые пять курсов Хогвартса, и сейчас она перелистывала первый. При моем появлении девушка вежливо кивнула и снова уткнулась в книгу. Я устроился за соседним столом.

Не одни мы оказались умными — постепенно библиотеку навестили еще четверо магов из нашей группы, причем с одинаковыми запросами. Правда, выглядели они по-разному. Кто-то был спокоен, у другого напряжение прорывалось в излишней плавности движений, расстроенная девушка в синем платье вытирала платком заплаканные глаза, ее утешал знакомый доброжелатель. Не знаю, кому пришла в голову идея проводить сразу два экзамена в один день и в чем смысл такого решения. Хотя маги обожают усложнять себе жизнь, иногда самыми экзотическими способами.

Сдавали зелья мы чуть меньшим составом, чем утром — одна девушка поняла, что переоценила собственные силы, и предпочла нас покинуть. Пришла она к правильному выводу с помощью леди Марчбэнкс, по этому поводу находившейся в дурном настроении и вполголоса жаловавшейся коллегам на «тупых идиоток, не знающих азов». Коллеги поддакивали и приводили примеры из собственной практики. Профессор де Сен-Симон, оказывается, выступал здесь в ипостаси наблюдателя от Международной Конфедерации Магов, а экзамены принимал благодаря должности преподавателя Чар и Заклинаний в Шармбатоне. Понятия не имею, как они оформили его участие официально.

С зельями неожиданно возникли сложности, причем, как ни парадоксально, с практической частью. Я варил много и часто, под руководством мамы и в одиночку, поэтому ожидать проблем следовало бы с теорией. Тем не менее, рассказав профессору Тофти о роли кроличьей шерсти в зельях удачи, мне пришлось уточнять:

— Простите, профессор, эликсир Легкой Поступи варить по учебнику или правильно?

— О как! — удивленно вскинул брови вверх Тофти. — Что значит «правильно»? Вы, значит, утверждаете, что учебник предлагает неверный рецепт? Смелое заявление.

— Там доза чемерицы увеличена на треть, — я был готов отстаивать свою точку зрения. — Эликсир подействует, но ослабленно.

— Дайте-ка взглянуть.

Профессор взял лежавший на столе учебник, пролистал до нужной страницы и пробежал глазами рецепт. На чемерице он завис, пошевелил губами, что-то просчитывая, быстро вскочил со стула и подбежал к Марчбэнкс. Старуха была мастером трансфигурации и чар, но школьные рецепты помнила назубок.

— Ошиблись, бывает, — поморщилась та. — Издателя накажем. А вы, молодой человек, молодец, что заметили. Оборотку какой палочкой мешать станете?

— Кленовой, — чуть пожал я плечами. Все нормальные зельевары знают, что клен снижает токсичность.

— Ага. А в Весенний Поцелуй после угля что добавлять станете?

— Три-четыре капли переплавленного воска.

— Руки покажите.