Я поначалу упиралась, ну не верю я во все эти сказки, но потом решила не привлекать излишнего внимания к себе. Что ж, просить, так просить. Попрошу мозгов побольше, чтоб не косячить дальше по жизни. Набрала фруктов и цветов, Маша поставила еще на мой поднос большую чашу с рисом. Огляделась, чтобы понять, куда тащить всё это добро. Территория, огорожена высоким каменным забором, огромные деревья вдоль них, такие же, как в моей пещере. Прилавки стояли под сенью этих деревьев, рядом лавочки, можно присесть и отдохнуть.
В центре площади стоит небольшой белоснежный храм без стен, только колонны и крыша с резными карнизами. Даже отсюда внутри хорошо видна белая статуя в человеческий рост, все подножие которой было завалено приношениями и дарами. У колонны при входе стоит странное создание с огромными рогами на голове, совершенно голое, если не считать коротенькой юбчонки, сделанной из пёстрых перьев. Тело обмазано белой глиной, в руках длинный посох, украшенный разноцветными перьями, ракушками и камешками. Размалеванное разноцветное лицо лишено эмоций, странное создание равнодушно и даже слегка высокомерно разглядывало небольшую кучку туристов.
— Маш… а это кто? — показала я глазами на экзотическую личность. Она вызывала у меня больше страх, чем интерес.
— А… это шаманка. Древняя совсем и вредная, жуть! Вроде рамки металлоискателя в аэропорту, пристально всех разглядывает и не пускает в храм недобрых людей, или женщин, у которых критические дни, типа грязные они. У тебя, случаем не эти дни?
— Нет. Жду, но уже дней десять задержка у меня… — шепотом доложила я подруге, и с опаской глянула на шаманку, которая тоже смотрела на меня почему-то. Озноб пробежал по моему телу, я поежилась. — А откуда она знает, добрый человек или нет? И про критические дни?
— Чувствует, наверное. Она же шаманка, работа у нее такая, — весело рассмеялась Маша, и тут же смолкла, увидев неодобрительный взгляд стража храма. — М-даа… пошли уже.
Мы поднялись на мраморные ступени, девушка прошла вперёд, а я занесла ногу, чтобы переступить порог, но вдруг шаманка дернулась в мою сторону и посохом преградила мне путь. Я в ужасе уставилась в ее черные как ночь глаза, руки мои задрожали, отчего на пол с подноса посыпались плоды авокадо и оранжевые апельсины. Что ей надо от меня? Размалеванная старуха прислонила посох к стене и вцепилась в мой поднос, лопоча что-то на испанском языке. Ма-ам-м-очки! Никогда в жизни я не испытывала такой леденящей жути. В глазах потемнело, колючие мурашки вгрызлись в макушку, отчего волосы зашевелились и приподнялись.
— Ли-и-я… да отдай ты ей этот поднос, — Маша пыталась отцепить мои заледеневшие пальцы от металлического блюда, которое я тянула к себе, а страшное разрисованное чудовище с рогами к себе. — Отдай!
Глава 35
Я разжала, наконец, руки и покачнулась, обессилев от схватки. Подруга подхватила меня и усадила на скамейку, обмахивая моё лицо носовым платком. Шаманка поставила завоёванный поднос с дарами на мраморный стол и склонилась надо мной. Боже! Я думала, что страшнее и быть не может, но ошиблась. Чудовище снова застрекотало что-то, обращаясь к моей подруге, но показывая то на меня, то на статую Девы Марии. Маша начала улыбаться и у рогатой аборигенки тоже появился добродушный оскал на физиономии. Она довольно прицокивала, качая головой в мою сторону, отчего огромные рога чуть не бодали мою макушку. Я прижалась к Маше, та ободряюще обняла меня рукой за плечи.
Вдруг шоколадные морщинистые и костлявые пальцы схватились за подол моей футболки и оголили живот. Я чуть не завизжала, когда почувствовала тихое прикосновение чуть ниже пупка, но Маша шепнула, чтоб я не дергалась, все хорошо. Посмотрела в лицо шаманке, она тараторила что-то, улыбаясь мне во весь свой беззубый рот. Потом еще звонко поцокала языком и отошла к колонне. Я расслабилась и обмякла на подружкино плечо.
— Что она сказала? — спросила я тихо.
— Знаешь… я, не совсем ее поняла, она говорит на местном старинном диалекте. Это не совсем испанский… но, кое-что поняла. Говорит, что Дева Мария уже благословила тебя, второй раз просить не нужно. Сказала еще, что ты прошла тот же путь, что и Святая Дева. В общем, что-то такое… Ты не беременна, случаем? — подруга отстранилась от меня и с подозрением уставилась в мои глаза. Я отцепилась от нее и встала.
— Нет. Это абсолютно точно. Не беременна.
— А задержка? Ты говорила, что уже десять дней…
— Так акклиматизация, наверное. Если я и беременна, то только от святого духа! — я засмеялась и с опаской прошла мимо шаманки, которая дремала стоя, упершись лбом в свой древний посох.
Мне хотелось на мост, помечтать над водой, поразмыслить. По пути сорвала веточку с куста. Меня привлекли красивые пушистые розовые цветы, похожие на наши одуванчики. Надо узнать, что это за цветы, расширять кругозор полезно. Остановилась метрах в пятидесяти от острова и стала поджидать свою группу. Разглядывая нежные соцветия, я не заметила, как подошла Маша.
— Желание загадываешь? — спросила она, показывая взглядом на розовые пушистики. — Есть поверье у аборигенов, что если взять семечко тропической акации и загадать ему желание, а потом дунуть на него, то пушинка отнесет твоё желание духам острова. Ну а духи исполнять желание.
— Серьёзно?! Ты веришь в сказки? — подначивала я девушку. Про такое поверье я еще не слыхала. А вот попробую сейчас. — Значит, у меня в руках тропическая акация?
Маша кивком подтвердила, что я держу именно ее. Я оторвала от ветки один цветок, размером с голубиное яйцо, и положила его себе на ладонь. Какое бы желание загадать-то? Надо что-нибудь эдакое, несбыточное… О! есть одно желание, которое никогда в жизни не сбудется. Машин смех отвлек меня от формирования запроса.