— Наши враги не собираются просто сдерживать нас. — Слокийский полковник снова указал на карту. — Они понимают, что рано или поздно мы прорвем их оборону. А значит, они преподнесут нам неприятный сюрприз, по крайней мере постараются. По данным разведки, этот район города наиболее уязвим для атаки малыми силами. Под старыми стенами множество каналов и туннелей. Настоящий лабиринт.
— Мои люди собаку съели на лабиринтах, — отозвался Гаунт.
— Вы хотите выдвинуться первыми? — поинтересовался Зорен.
— Это грязные туннели. Танитцы — легкая пехота, а вы закованы в тяжелую броню. Мы выступим первыми и займем плацдарм, а вы пойдете по нашим следам и окажете поддержку. Захватите с собой тяжелое вооружение.
— Что ж, так и поступим, полковник-комиссар, — согласился слокиец.
Гаунт и Корбек вернулись к своим.
— Итак, сегодня мы увидим крещение огнем Танитского Первого и Единственного, — заговорил комиссар.
— Призраков Гаунта, — буркнул кто-то.
Корбек мог поклясться, что расслышал голос Ларкина.
— Хорошо, Призраки Гаунта, — улыбнулся комиссар, — не разочаруйте меня.
Других приказов им не требовалось. Повинуясь жесту Корбека, гвардейцы разбились на пары, завернувшись в свои камуфляжные плащи. Лазганы в руках и на боевом взводе. По рядам солдат словно дрожь прошла, размывая очертания, — их плащи растворились в темно-серой слякоти хребта. Прежде чем выйти за бруствер, каждый Призрак задержался, чтобы нанести на лицо слой грязи.
На глазах Зорена последний гвардеец исчез, слившись с окружением. Полковник развернул в их сторону окопный макроперископ. Он огляделся, силясь обнаружить шестьдесят человек, только что миновавших его позиции. Но так никого и не увидел.
— Именем Солана, куда они подевались? — выдохнул он.
Гаунт был поражен. Он видел, как танитцы тренируются в трюмах транспортных кораблей. Но теперь, на настоящем поле боя, их умения казались ему просто невероятными. Гвардейцев было не различить в этом зловонном болоте. Среди гор каменных осколков и разбитой техники виднелась лишь легкая рябь движения, когда солдаты подбирались к руинам могучих крепостных стен.
Комиссар укутался в собственный камуфляжный плащ. Таков был их уговор с Корбеком. Гаунт шел с танитцами в бой, чтобы удостовериться в их верности. Но он должен был носить камуфляж — чтобы гвардейцы были уверены, что комиссар случайно не выдаст их позицию.
Из микрокоммуникатора послышался голос Корбека:
— Передовые звенья уже возле туннелей. Заходим парами.
Гаунт тронул микрофон, закрепленный на шее.
— Сопротивление? — спросил он.
— Пришлось слегка ножами помахать, — протрещало в ответ.