- Немцы, - сообщил я присутствующим, за столом шестеро врачей сидели, похоже совещание шло. - Товарищ военврач, к городу идёт немцы, танки, пехота на грузовиках. Нужно эвакуировать госпиталь. У меня есть танк, спрятан недалеко. Нужен экипаж, из выздоравливающих, на «тридцатьчетвёрку», стрелка, мехвода и заряжающего. Я хорошо из танковой пушки стреляю, не мажу, буду командиром и наводчиком. Два часа, тут я могу обещать вам твёрдо, два часа я немцем смогу сдерживать. Потом вряд ли, боезапас подойдёт к концу. Также у меня спрятано три грузовика. «Полуторки» две и «ЗИС», передам для эвакуации не ходячих.
- Насчёт немцев точно? - привставая, спросил тот.
- Сам в бинокль из окна видел, они как раз на перекрёстке к нам заворачивали. Другие раненые подтвердили. Да и сложно спутать, немцы это.
- Действуйте. Семён Иванович, помогите товарищу с экипажем. Вы же знаете кто у нас танкисты из выздоравливающих. И шофёров подберите.
- Идёмте, - двинув к выходу, сказал один из врачей, тот помимо того, что терапевт, ещё и за архив по ранбольным отвечал. Зам главврача.
От этого врача я и узнал, что полчаса назад по телефону сообщили о прорыве немцев с приказом начать немедленную эвакуацию своими силами. Ага, до передовой больше ста километров, двое суток немцы наступают, а сообщили только сейчас. Врачи как раз сидели и решали, из автомашин всего шесть единиц, из которых одна «эмка» главврача и один большой трофейный грузовик, тот мой «Мерседес», его командование дивизии подарило госпиталю, а тут я с такой неожиданной и неприятной новостью. Запоздало сообщение, очень сильно запоздало. Вихрем мне подобрали людей, мехвода и заряжающего быстро нашли, а стрелка пока нет, я махнул рукой, и нас троих хватит. Ну и трёх шофёров. Так что мы побежали в сторону стоянки техники. Её ещё из хранилища достать нужно, но где достану, я уже подобрал. Изучил город пока гулял по нему. А что, добро от врача есть, прогулки полезны, я так себе нашёл молодку из молодых вдов, пять дней уже навещаю. Сегодня пришёл, а в её доме новые хозяева обустраиваются, большую уборку устроили. Вчера ляпнул любовнице, что скоро город под немцами окажется, а та внимательно слушала, я описал какая разница между теми, кто был под немцами, а кто нет. Умная, быстро покинула городок, в Ярославль направилась, у той там родственники. Сегодня утром отбыла. Надеюсь успеет уйти от наступления немцев. Насчёт бежать, да, бежали, но мехвод быстро отстал, тот один в госпитале кто хорошо «тридцатьчетвёрку» знал, но мог ходить только с тростью. Ничего, подождёт на перекрёстке, я сам пригоню бронемашину и тот займёт своё место. Нога повреждённая у него гнулась, да и с одной тот с управлением справится. Они с заряжающим из одного экипажа. А немцев кто-то притормозил на окраине города, дав нам то время, чтобы мы успели, там не бой, но перестрелка шла активная, несколько раз ударили танковые орудия. Перед уходом я посетил архив, мне вернули документы, чтобы не затерялись, со справкой из госпиталя, на долечивание отправляют, а также отметка, что госпиталь эвакуировался. Забрал и документы своего экипажа. Пока в хранилище, потом отдам.
- Здесь меня ждите, - велел я сопровождающим.
Тут высокий дощатый забор, за ним фруктовый сад позади школы, таких садов тут хватало, там я и достал все три грузовика, ну и «тридцатьчетвёрку», свиснув людей. Пока мы с заражающим надевали комбинезоны, скинув больничные халаты, форму получить не успели, четыре на сиденьях были, шлемофоны и сапоги, грузовики тарахтя движками уже умчались к госпиталю. Баки у них полные, новенькие машины. Нечего жалеть, ещё добуду. Я быстро скользнул на место мехвода, и запустив движок, покатил по брусчатке старого городка к перекрёстку. Успел вовремя. Сломив сопротивление на въезде, на улочке, а она центральная, уже показались мотоциклисты. Я как раз на месте командира устроился и мехвод стронув танк поворачивал его, чтобы двинуть к выезду, поэтому развернул танк лобовой бронёй к появившимся внезапно немцам.
- Стой! - крикнул я, и стал работать пулемётом, поворачивая башню. Пока показывать остальным немцам что тут танк, я не хотел, а из пушки не бил. Да и не требовалось.
Было шесть мотоциклов, два одиночки, и четыре тяжёлых с колясками, три «БМВ» и один «Цундап», все имели пулемёты на колясках. Причём в просветы заборов с обеих сторон улицы я рассмотрел наших бойцов, что от окраины отходили. Некоторые несли раненых. Это не они ли дали так необходимое нам время на подготовку? Похоже, что так. Выскочили те практически разом, вжух, и появились из-за поворота, там забор высокий и заросли черешни, потому и не видно, что происходит за углом, поэтому я почти сразу начал стрелять. Срезал короткими очередями тех, что на одиночках, один пытался положить мотоцикл в управляемый занос и уйти в проулок, опытная сволочь, но пули сбили его с пути и тот пошёл кувыркаться. Точно труп. Пулемётчики на мотоциклах стали бить по нам, два мотоцикла спешно разворачивались, один не успевший сбросить скорость завалился на бок, придавив пилота. В общем, ни один немец не ушёл, работал я экономно, даже мотоциклы особо не повредил, хватило одного диска, чтобы уничтожить всех. Пусть в диске ещё с десяток патронов осталось, я всё равно сменил его на свежий. Сразу стал менять, как приказал мехводу начать движение к перекрёстку, откуда мотоциклы появились, при этом поглядывая в прицел, чтобы ещё кто не выскочил. Нужно встретить немцев на окраине, если пущу в город, меня те быстро сожгут, окружив по параллельным улицам, преимущество у меня, пока те на дороге.
Сам танк в порядке был, снял его новенького с железнодорожной платформы, включая ещё семь собратьев, заправил, боекомплект пополнил, проверил. Те семь таких на том болотном островке. На платформах восемь танков было, один вот у меня, люк чуть прикрыт, дым от сгоревшего пороха уходил, вентилятор работал в башне, но слабоват тот. Оборудование внутренней связи работало, шлемофоны подключены, шипит конечно в канале, но общаться можно. Мехвод только шлемофон и надел, подключившись к сети, так и оставаясь в больничном халате. Когда я говорил, что танк в полном комплекте, имел ввиду и подвесные топливные баки, они на месте. Поэтому закончив заряжать спаренный с пушкой пулемёт, показал заряжающему кулак и пока тот совал в пушку бронебойный снаряд, та у нас не заряжена была, я не знал какой снаряд первым потребуется, ну и привстав выглянул, приподняв люк. Соляркой завоняло, и я убедился, что пули мотоциклистов пробили левый бак, из него текло, справа вроде цел. А так питание двигателя переключено было на подвесные баки, а не внутренние.
- Левый подвесной бак пробит, топливо травится, - сообщил я в микрофон.
- Нестрашно, - сообщил мехвод. - Как закончится, переключу на внутренние.
А так мы находились на центральной улице, как я и говорил, что шла к выезду, главному, но нам нужен перекрёсток, немцы двигались не по главной дороге к городу, а второстепенной, поэтому и появились из-за угла параллельной улицы. Тут мы как раз и подкатили к перекрёстку, и фактически лоб в лоб встретились с немецким бронетранспортёром «Ганомаг», которого пёхом сопровождали по бокам пехотинцы. Я сразу понял почему они нас не услышали, хотя наш танк изрядно лязгал гусеницами и ревел дизелем. А за «Ганомагом», отстав метров на пятьдесят, шёл такой же танк, как и у нас, только пушка была «Л-11», а не «Ф-34» как у нашей машины. Он и создавал ту звуковую завесу, что так невольно прикрыла наше сближение. Для немцев это стало трагедией.
- Мехвод, стой! - заорал я, крутя штурвалом, чтобы повернуть башню влево.
Она чуть повёрнута была, но всё равно довернуть надо. По пути я смахнул пулемётом трёх солдат, что не успели спрятаться, после этого произвёл выстрел. Мы с немцем почти одновременно выстрелили. Плевать на «Ганомаг» он мне ничего не сделает, на потом оставил, вражеская «тридцатьчетвёрка» куда опасней. Встали мы так, что ствол моей пушки между забором и бортом бронетранспортёра был, просвет в два метра, вот и выстрелил, как навёл пушку. Плохо, что мы бортом к немцу были, но повезло что вражеский снаряд рикошетом от лобовой брони ушёл в сторону. Кажется, в стену жилого дома попал, там кирпичная пыль поднялась. Я же не промахнулся, точно под башню снаряд вогнал. Полыхнул танк здорово, я знал куда стрелять. Верхний характерный широкий люк был открыт, на нём флаг с крестом, танк вообще со всех сторон измалёван крестами был, поэтому факел огня я вполне ожидаемо встретил, но что удивительно, по броне скатилось два танкиста, объятых огнём, командир и заряжающий, успели выскочить, катались по земле, брусчатки там не было, пытаясь пламя сбить. Я пулями из пулемёта их к земле и прибил, с тремя пехотинцами, что пытались помочь.
- Мехвод, влево поверни, и чуть назад.
«Ганомаг» пятился, пятная броню моего танка пулемётными очередями. Несколько гранат ручных разорвалось на броне, это пехотинцы развлекаются, как бы на броню не забрались и не сунули в щель нашего башенного люка очередную гранату, он у нас приоткрыт был. Захлопнув его и поставив на запор, я показал заряжающему растопыренную пятерню, мол, суй осколочный снаряд, в комплекте ровно половина тех и половина других. Снаряды двух типов, бронебойные и осколочные, других не было. Пока боец заряжал пушку, я работал пулемётом. Также отметил, что начали мелькать спины в нашей родной форме цвета хаки. Похоже это те вернулись, кто отходил садами, как я видел, решив помочь своему танку. У мотоциклов возились, снимая пулемёты и другое оружие, некоторые были в больничной одежде, видимо из выздоравливающих. Выстрелив по бронетранспортёру чуть ли не в упор, тот полыхнул, я по топливному баку бил, и объехав его, столкнув с дороги, мы встали, прикрываясь бронёй вражеской «тридцатьчетвёрки», ведя прицельный, быстрый и точный огонь по врагу. Бронемашин у немцев не так и много было, догадка моя верна, это одна из пехотных дивизий сформировала бронегруппу из того что было, и послала вперёд, в качестве тарана, следуя за ней. А было, тот передовой «Ганомаг», «тридцатьчетвёрка», потом танк «тройка», экипаж пытался спешно восстановить гусеницу, в ста метрах от окраины. На въезде в город блин раздавленной «сорокапятки» приметил, видимо из неё подбили немца, также горело несколько грузовиков. Больше немцы особо потерь, как я видел, не понесли. У раздавленной пушки лежал погибший расчёт. Так что укрывшись за подбитым собратом, что невольно воевал не с той стороны, точным выстрелом, пробив лобовую броню, сжёг «тройку», ну и осколочными начал уничтожать бронетранспортёры. Да и было их всего четыре, пятый, первый встреченный, я не считаю. Сжёг, по топливным бакам бил. Потом два броневика пушечных, причём тоже бывших наших, с большими крестами на боках. Сжёг и их. Остались буксируемые противотанковые пушки, затрудняюсь назвать количество, больше десятка точно, и шесть самоходок, те выстроились в ряд в шестистах метрах и лупили по нам, но попадали в основном по нашей защите. Хотя пару раз и нам рикошетами прилетало.
Потратил я в общей сложности двадцать четыре снаряда. Это много, но и результат неплох. Один снаряд – одна цель. Я не мазал. Сами подсчитайте. Пять бронетранспортёров, два танка, два пушечных броневика, и ровно пятнадцать грузовых автомобилей. Шесть и них буксировали противотанковые пушки и сейчас от поджара детонировали снаряды в кузовах. А что, из двадцати четырёх единиц, только пять не горели, и все грузовики из них. Обычно я если первым выстрелом броню не поджигаю, вторым добиваю, чтобы восстановить не могли, но тут не требовалось. А на грузовики плевать, главное из строя вывел. С гарантией. Морды разносил. Сейчас патовая ситуация возникла, и я прикидывал шансы. Да особо тут и думать нечего, ясно что делать.