Дара остановилась неожиданно, опёрлась о ствол дерева, рукой махнула Вячко, привлекая внимание.

– Смотри, – с трепетом проговорила она, пальцем указала вниз.

На дне оврага среди опавшей листвы и луж у подножия трёх сросшихся ольх лежал мужчина в просторных одеждах. Раскинув руки, глядел он на сокрытые за листвой небеса. Тёмные глаза его потухли. Меч так и остался в ножнах, не пригодившись своему хозяину.

Над мужчиной склонилась дева со смоляными волосами. Растрёпанная, одетая лишь в разодранную холщовую рубаху, она водила бледными, зеленоватыми руками по груди мертвеца.

Вячко схватился за рукоять меча, но Дара его остановила.

– Обожди, – прошептала она.

Дева вскинула голову, заслышав голос. Зелёные глаза сияли ярче листвы по весне, окровавленные губы растянулись в оскале, обнажили острые зубы. Она зашипела, яростно зарычала и попятилась, ухватила добычу, потащила назад.

Зашуршала листва, заворчала земля, и корни деревьев разверзлись. Под ними чернел глубокий провал. Дева жадно заурчала, утаскивая с собой тело в убежище. Корни извивались, словно гадюки в змеином гнезде. Сверкнули зелёные глаза из темноты, прежде чем ольхи снова плотно запечатали проход.

Всё стало так, будто ничего и не было. Только кровь на опавшей листве напоминала о случившемся.

Вячко вздрогнул то ли от отвращения, то ли от страха перед навьим духом.

– И ты госпожа над этой тварью?

– Духи никому не подчиняются, разве что другим богам и лешему, – недовольно пояснила Дара. – Не смотри с таким укором. Я сама впервые увидела лесавку.

С детства Ждана пугала Дару сказками о лесных девах, которые похищают малых ребят и вскармливают ядовитым молоком из своих грудей. Якобы тогда обращался ребёнок в нечистого духа и не помнил более человеческой жизни. Невестами лешего звали лесавок в народе.

Лесных ведьм тоже считали жёнами лесного Хозяина. Он был царём в Навьем царстве и в Яви среди людей, вот и невест выбирал из живых и мёртвых девок.

Дару пробрал озноб.

– Кто был этот человек? – Она постаралась увести разговор в сторону, лишь бы не думать о проходе, что скрылся за корнями ольхи, за тварью, спрятавшейся там. – Раньше я не видела никого подобного.

И только произнеся это вслух, она поняла, что ошиблась. Тавруй был так же смугл, черты его лица были так же резки.

– Думаю, он из вольных городов, из степей.

– И как называется народ, который там живёт?

– У них нет единого народа. В вольных городах много племён. Они говорят, что между ними нет родства, хотя все верят, что были рождены луной.