– Твоя правда. Я и сам…

Он не договорил.

– Что?

– Мне кажется, Создатель не везде властен. Есть места, куда он даже не смотрит.

Вячко наклонился над Дарой, и она встретилась с ним глазами. Он смотрел внимательно, насторожённо. Выдержать этот взгляд оказалось нелегко. Юноша перевернул её на живот и развязал руки.

– Не держи на меня зла, – попросил он. – Когда бежишь от одной ведьмы и попадаешь в ловушку к другой, то становишься осмотрительным.

Дара неловко присела и облокотилась о ствол дерева. Руки бессильно упали по бокам.

– Ты слишком сильно меня ударил, – негромко произнесла она.

– Тебе нехорошо?

Его голос прозвучал на удивление заботливо. Кажется, Вячко успел позабыть, что разговаривал с лесной ведьмой, разжалобился от её несчастного вида. Для Дары это было непривычно. Никто никогда не говорил с ней как с беззащитной девушкой. Никто никогда не забывал, что она дочь чародейки.

Губы дрогнули от улыбки.

– В другое время я бы, пожалуй, тебя убила, но на этот раз пощажу…

Вячко посмотрел на неё ошарашенно, заметил кривую улыбку и не нашёлся что сказать. Дара ещё больше развеселилась.

– От тебя воняет тиной, – заметила она. – Что ты делал на Мёртвых болотах?

Он по-прежнему разглядывал её с недоверием, как дикого невиданного зверя.

– Меня обманом держала там одна ведьма. Она может принимать облик других людей, на самом деле у неё белые глаза и волосы. Не слышала о такой?

Дара слегка мотнула головой.

– Я почти ничего не знаю о других ведьмах, кроме Златы и тех, о которых сложены былины. И я никогда не была на болотах, – голос стал глухим и хриплым.

Снова они замолчали, слушая птиц и тихий ветер. Солнце светило холодно и часто пряталось за рваными тучами, выглядывало на короткое время и вновь скрывалось, отчего земля погружалась в серые сумерки. Лето ещё не оборвалось, но всё вокруг дышало осенью.

– Куда ты теперь пойдёшь? – спросила Дара. – Раз ты не нашёл рдзенца, то в лесу тебе делать нечего.