Кельнер сервирует стол и наливает вино. Потом мы еще минут пятнадцать ждем свой заказ, в течение которых я расспрашиваю о его нахождении здесь. Слушаю с интересом рассказ о тех самых геологоразведочных направлениях. К ним добавляются геофизические и геохимические. Никогда не думала, что об изучении недр и воспроизводстве минерально-сырьевой базы можно рассказывать с таким энтузиазмом. Узнаю о том, что предприятие занимается не только добычей нефти и попутного газа, но и добычей и обогащением угля, антрацита. И, естественно, производством нефтепродуктов. В итоге я насчитала восемнадцать видов деятельности по ОКВЭД5. Впечатляет. А если учесть, что это повествование ведется низким голосом и грамотной речью, которая льётся музыкой для ушей, то можно отметить, что впечатляет вдвойне. Гарик в своей стихии. У него глаза горят, веет животным магнетизмом. И весь вид – я хозяин жизни.
Подают блюда, пробуем, отмечаю, что вполне достойно. Я успела забыть вкус изысканности. Аванесов снова пытается расспросить меня о семье, о нынешней обыденности, но я ограничиваюсь односложными ответами и пытаюсь закрыть тему.
– Потанцуем? – предлагает неожиданно.
Первой мыслью было отказаться. Потому что я уставшая, сытая, на каблуках и самое главное – безумно желающая спать. Пара глотков алкоголя тоже внесли свою лепту. Но представляю перекошенное лицо Лены, если расскажу, что по вышеперечисленным причинам упустила танец с шикарным мужчиной, и только от этого мне хочется взбодриться и всё же совершить данный подвиг.
Играет легкая джазовая композиция. В заведении не очень людно – рабочий день, а танцпол и вовсе пуст. Он подает мне руку, я её принимаю. А дальше начинается волшебство. Кружим какое-то время молча. Чувствую мощные вибрации, исходящие от него. Сильный, властный, требовательный. Его воспитали истинным наследником.
– Помнишь, как это было на свадьбе Рафа?
Польщена тем, что Гарик не забыл единственный наш танец на свадьбе его родного брата. Боже, для меня руки Аванесова на талии стали целым событием! Мне тогда было лет двадцать. Как я потом думала о нем украдкой… И пусть это было лишь данью приличиям, потому что Размик пригласил их родную сестру, а Гарик, в свою очередь, меня, и мы все вырисовывали узоры, глядя друг на друга и хихикая. Юность.
– Помню. Веселое было время. А спустя пару лет вы перестали общаться.
Мужчина вдруг резко отстраняет меня, вытягивает руку, держащую мою ладонь, и вертит, заставляя юлить вокруг собственной оси. Со смехом падаю ему на грудь, ощущая, как рябь застилает глаза от слабости. Воспользовавшись этим, Гарик прижимает к себе вплотную, ускоряя мое сердцебиение.
– А ты до сих пор не знаешь, почему мы с твоим братом перестали общаться?
Тихий голос обволакивает меня, будто соблазнительным шипением змея-искусителя, которому, впрочем, я начинаю поддаваться.
– Почему? – переспрашиваю завороженно и поднимаю глаза, встречаясь с его таинственными карими.
– Он понял, что ты мне небезразлична. И совсем этому не обрадовался.
– Чт-то? Что-что?
Моя реакция забавляет Аванесова, который немедля наклоняется и нежно касается щекой моей щеки. Мурашки проносятся по телу. Наверное, я всё же пьяна, но мне хочется продлить этот момент. Боже мой, я нравилась ему?! Тому красивому мальчику, которого считала недосягаемым, а себя – слишком недостойной его?..
– А почему ты не говорил мне? – срываюсь на шепот от переизбытка эмоций.
– Кодекс чести. Обещал держаться подальше в память о дружбе. Потому как мы с ним…скажем, после озвученных нелицеприятных вещей в адрес каждого братство уже было невозможно.
– Из-за меня?! – ужасаюсь и отстраняюсь, теряя тепло мужской кожи, пахнущей одеколоном. – Вы перестали общаться из-за меня?..
– Нет, Мась. Мы перестали общаться из-за неуемной гордости, не позволившей признать ошибки и попросить прощения. Это всё уже прошло и не вернуть… Зато мы здесь и сейчас…
И снова я чувствую, как его влечет ко мне. Теперь я понимаю. Именно