Голова трещала от переизбытка мыслей – здравых и не очень. С первыми лучами солнца я медленно встала с кровати. Застелила её. Привычно приняла душ. Позавтракала. Спокойно всё за собой убрала. И принялась соображать, чем можно поработать с дверью. Ибо вскрытие замков – не мой профиль. И на это ушло уйму времени, что в моем случае – непозволительно, поскольку в любую минуту Дмитрий мог вернуться. В ход пошли и скрепки, которые я видела на письменном столе, решив возомнить себя героиней фильма. Крутила и так и эдак, но толку – ноль. Хотя, в какой-то момент мое взвинченное сознание услышало щелчок. Показалось.

Потом из кладовки мной была выужена коробка с инструментами. Я трезво оценивала все свои возможности, поэтому сразу же отбросила идею с культурным взломом. Взяла в руки небольшой молоток и использовала его по прямому назначению. Силы иссякли, пока я, наконец, увидела кудлатую поверхность уничтоженной замочной скважины. Опустила инструмент на пол, толкнула древесное полотно, и оно в сто восемьдесят градусов с характерным стуком врезалось во внешнюю стену. Зажмурилась от лучей солнца, будто вышедшая на свободу из тюрьмы.

Затем вернулась в дом, где, взглянув на часы, застыла в ужасе.

Спешить!

Быстро переоделась в оставленный вчера комплект из свободных брюк и легкой рубашки. Поняла, что без бюстгальтера мне не по себе, и решила вместо него использовать тот кожаный топ, в котором сюда приехала. Он вместе со штанами был сложен в шкафу прихожей. Я посчитала неправильным пользоваться одеждой хозяев дома, поэтому ограничилась лишь наборами, выделенными лично мне.

Конечно, эта искусственная ткань сдавливала грудь, но уж лучше так, чем светить прелестями. Также в пакете обнаружились простые балетки. Белья, естественно, не было. То ли он посчитал это роскошью для меня, то ли – ниже своего достоинства покупать девушке трусы, то ли ожидаемо не додумался.

В последнюю секунду в голову взбрело оставить ему записку. Мне показалось, так будет лучше. Помчалась в гостиную, где вырвала из какой-то тетради чистый лист, нашла ручку и, почему-то не раздумывая ни мгновения, вывела две простые фразы:

«Соня бы этого не хотела, мы оба это знаем. Пожалуйста, не ищи меня, и тогда никто не пострадает».

Проймет ли его это? Сомневаюсь. Но, по крайней мере, я попыталась дать понять, что не стану гнаться за возмездием. А вот он, конечно, может взяться и за брата с сестрой… Но я сделаю всё, чтобы те были начеку! Об этом подумаю, когда попаду домой…

Послание оставила на кухонном столе, подумав, что это самое видное место. Прошествовала во вторую спальню, взяла с полки «Анну Каренину», раскрыла книгу над столом и вытряхнула пять тысячных купюр, замеченных мною во время прочтения.

– Уж простите, люди добрые, пусть вам воздастся, а мне это сейчас нужнее.

Засунула деньги в карман, а потом вышла в коридор.

Переступила порог, облюбовала двор – маленький, но уютный, как и жилище. Ясно, что здесь обитает далекая от состоятельности семья. Но очень мило. Забор был хиленький, средней высоты. Естественно, калитка тоже закрыта на замок. С моей физической подготовкой перелезть – дело плёвое. И это абсолютно логично, что беглянка таким способом и ретируется.

Простояла так целых две минуты, вдыхая свежий запах. Протоптала заметную дорожку в еще зеленой травке, особое внимание уделив предполагаемому месту вылазки. Затем оглянусь по сторонам, прикрыла глаза и взмолилась, чтобы получилось, и…

И вернулась в гостиную.

Приблизилась к нише, скрытой плотной занавесью и служившей чем-то вроде склада ненужных вещей, – часть была мной переброшена в старенький гардероб для высвобождения двух нижних полок, которые легко снимались. Они идеально вписались под диван, никак себя не выдавая. А создавшегося пространства было вполне достаточно, чтобы я, согнувшись в три погибели, могла уместиться и остаться незамеченной.