Псевдособаки медленно выписывали вокруг меня вензеля, припадая мордами к заснеженному полю. Передвигались они почти бесшумно. Конечно, из оскаленных пастей вырывалось хриплое дыхание, а снег под лапами скрипел точно так же, как и у любого другого живого существа. (Или неживого — в Зоне и такое бывает). Но свист ветра, гонящего позёмку куда-то на юго-запад, в сторону чахлого леска, заглушал все остальные звуки. И это было очень плохо. Мало ли кто, кроме этого зверья, может сейчас подкрадываться ко мне со спины. Приходилось усиленно вертеть головой и сквозь прищуренные веки быстро, но очень внимательно осматривать окружающий пейзаж ночной Зоны. Луны, ясное дело, не было, но небо довольно ярко освещалось отблесками далёкого зарева, разливающегося на востоке. До рассвета вообще-то было ещё далеко. Мертвенным бледно-зелёным светом светилось небо над ЧАЭС, до которой от меня было километров пятнадцать по прямой. Что-то происходило на Станции, что-то очень необычное, но мне сейчас было не до загадок Зоны. Передо мной стояли более насущные задачи…

Низкие облака равнодушно проносились над моей головой. Света, отражавшегося от них, было достаточно, чтобы хоть как-то видеть окружающие предметы. И не только предметы. Но тоже окружающие, блин… Пока что, вроде бы, никого, кроме этих псевдособак, которых я насчитал на настоящий момент пять штук, вокруг не наблюдалось. Но и этой пятёрки было вполне достаточно, чтобы отправить одинокого сталкера на встречу с Хозяевами Зоны. Тем более, что, судя по поведению тварей, стаю кто-то «вёл». Значит, или чернобыльский пёс… Или контролёр. Лучше, конечно, всё-таки пёс. Хотя и с ним мои шансы на выживание, и без того минимальные, стремительно приближались к нулю. Но если стаю ведёт контролёр, и у него кроме псевдособак есть «под рукой» кто-нибудь ещё, эти самые шансы вообще становятся отрицательными…

Где же эта гадская тварь может прятаться? Вокруг — почти ровное поле, укрытий не то, чтобы особо много. Лично я бы засел или вон за теми чахлыми кустиками в ста метрах к северу, либо вон там, в двухстах метрах восточнее, среди каких-то припорошенных снегом ржавых останков непонятно чего. Эти останки с такого расстояния выглядели как расплывчатое тёмное пятно.

Восточнее… А ветер у нас северо-западный… А о чём это нам говорит? А о том, что тварь может прятаться в обоих этих подозрительных местах. Подветренная сторона, однако… Других укрытий вокруг вроде бы нет.

Вроде бы… Эта зараза может тихо сидеть себе в какой-нибудь ложбинке, которую я в таком сумраке просто не вижу. А если стаю «ведёт» контролёр — так тот может прятаться и ещё дальше… Например на склоне во-он того холма, который смутно виднеется за обломками. Тем более, что на мозги вроде пока никто не давит — это значит, что если контролёр есть — он достаточно далеко.

Ладно. Раз с «хозяином» пока ничего сделать нельзя, придётся решать проблемы по мере их поступления. А то, пока я размышляю, Чернобыльский Пёс, или кто там ещё, подтянет свою стаю на расстояние броска. А если псевдособаки кинутся одновременно… Мне кирдык. И к гадалке не ходи. Я перехватил АКМС левой рукой, а правой полез в подсумок за одной из двух оставшихся РГДшек. Контролирующая псевдособак тварь, безусловно, заметила и оценила мой манёвр, и её «подопечные» замерли в напряжении, готовые по команде рывком уйти из зоны поражения. Однако дальнейшие мои действия стали для этой твари сюрпризом.

Я прикинул расстояние до уже почти замкнувших вокруг меня кольцо мутантов, выдернул чеку, закрыл глаза, и, крутанувшись три раза на левой ноге, метнул гранату в белый (а точнее, в чёрный) свет, как в копеечку. И сразу упал ничком. Наверное, со стороны это выглядело смешно, но мне было не до смеха. Тут бы выжить… Взрыв не заставил себя долго ждать. Я тут же рывком вскочил, и дал длинную очередь по поднявшемуся на месте взрыва гранаты облаку снежной пыли. Затем, быстро оглядевшись вокруг, увидел, что четыре псины без видимых повреждений остались на тех же местах, где и были до взрыва. Но одной не видно, может, всё-таки накрыл… Этому фокусу меня когда-то научил Хруст. Если сам не знаешь, куда полетит твоя граната, этого не узнает и гребаный телепат. Есть шанс хоть в кого-то попасть…

Когда снежное облако осело, оказалось, что таки да — одну накрыл. Она лежала на снегу, не подавая признаков жизни. В уже почти было замкнувшемся круге образовался разрыв, через который можно было попытаться прорваться наружу. Что я и сделал. Для начала дал короткую «контрольную» очередь по лежащей без движения псевдособаке, и две чуть подлиннее — отгоняя вправо и влево её «соседок». Уходя от пуль, твари разбежались в разные стороны, освободив для меня коридор, по которому можно быстро пробежать… куда? А, чёрт, как раз в сторону тех самых подозрительных ржавых железяк.

Но другого пути нет. Остававшееся ещё свободным пару минут назад направление отхода на запад уже было перекрыто одной из чёртовых псин. Поэтому, чертыхнувшись, я сменил рожок, и непрерывно оглядываясь по сторонам, чтобы не пропустить момент, когда чуть поредевшая, но всё ещё смертельно опасная стая всем скопом бросится на меня, двинул в сторону, свободную от преследователей. При этом, конечно, не забывая поглядывать под ноги и на экран ПДА, дабы не угодить в какую-нибудь затаившуюся аномалию. Вроде всё было чисто… Волки-мутанты (кто придумал назвать волков-мутантов псевдособаками?) позволили мне приблизиться к ржавым железякам, оказавшимся при ближайшем рассмотрении останками какого-то совсем уж доисторического грузовика. Почему бы и не позволить? Если там, как я и предполагал, на самом деле прятался хозяин стаи, то по его расчётам, я топал прямиком в западню.

Но у меня были свои расчёты. Подобравшись к тому, что осталось от грузовичка, на расстояние броска гранаты, я быстренько вынул эту самую гранату из подсумка, и, выдернув чеку, бросил… Граната ещё летела, а я уже палил в сторону останков машины из автомата, встав на одно колено и отвернувшись влево. Но когда отворачивался, успел краем глаза заметить размазанную тень, метнувшуюся прочь от грузовичка. Значит, угадал… Моя странная для несталкера атака «не глядя на цель» решала две задачи. Первая — не дать чернобыльскому псу сбить мне прицел и уклониться от пуль. Нет прицела — нечего сбивать. Не «видит» моими глазами, куда должна лететь пуля — не может от неё увернуться. Всё просто.

Вторая — обстреливая «хозяина» стаи, я одновременно следил за его «подопечными». И не зря. Не прошло и пары секунд после взрыва, как две псевдособаки, которых я держал в поле зрения, пошли в атаку. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что то же самое сделали и твари, которых я не видел. Я снова быстро сменил рожок, предварительно бросив взгляд в сторону грузовичка. Надо же убедиться, что «командир» не присоединился к своему «войску». Слава Богу — пса видно не было. Будем надеяться, что я его достал, или хотя бы ненадолго отогнал. Как только рожок «клацнул», я резко повернулся вправо, и начал садить короткими очередями по буквально летящим ко мне монстрам.

С этой стороны их было двое. Попал в обоих. Успел заметить про себя, что это хорошо. раз мутанты не уклоняются от пуль, значит, они не под контролем… Развернулся влево, одновременно отступая в сторону только что подстреленных тварей. Двигаться в направлении грузовичка было бы глупо, не зная, в каком состоянии находится чернобыльский пёс. А этих хоть видно, если дёрнутся — дострелю. Оставшиеся две псевдособаки бежали с разной скоростью. Похоже, одну всё-таки зацепило осколком первой гранаты. Или она раньше где-то на что-то напоролась… Но это сейчас не важно. Важно то, что не придётся иметь дело сразу с двумя тварями. Повезло…

Блин!… Нельзя так ни говорить, ни даже думать в Зоне! Я успел выпустить только две пули в сторону псины, которая была ко мне ближе. Осечка! Передёрнул затвор, продолжая пятиться назад, и тут моя левая нога провалилась куда-то по щиколотку. Я взмахнул руками, чтобы удержать равновесие (впрочем, не бросив автомат), и автоматически глянул под ноги. Чёрт! Угодил в «колодку»! Чрезвычайно редкая аномалия, и ни детектором, ни болтом её не определишь. Когда в неё наступаешь, она крепко схватывает тебя, и не выпускает. Как выбраться из «колодки» — никто не знает. Тут или застрелиться сразу, или оттяпать конечность, в безумной надежде выбраться из Зоны на одной ноге. Хотя и такие чудеса случались пару раз… В общем, отступать я больше не могу. И вообще вряд ли вообще когда-нибудь смогу ходить.

Все эти мысли промелькнули в моей голове буквально за доли секунды, но этого времени хватило, чтобы бежавшая первой тварь добралась таки до меня. Подняв голову, я увидел её оскаленную морду почти на расстоянии вытянутой руки, и единственное, что успел сделать — это выставить перед собой автомат. Мощные челюсти псевдособаки сомкнулись на ствольной коробке. Я упал на спину и перекинул тварь через себя. Псевдособака куда-то улетела. Челюсти она, к сожалению, не разжала, поэтому мой автомат улетел вместе с ней, попутно ремнём чуть не оторвав мне ухо. В это время на меня прыгнула вторая псина. Я сунул правую руку в набедренную кобуру, а левую выставил перед собой, согнув в локте… И тут из ПДА, пристёгнутого к левому запястью, раздался противный звук зуммера…

Зуммер всё гудел и гудел, а я лежал в холодном поту, не понимая, жив ли я, или уже отправился на встречу с Хозяевами Зоны. Постепенно пришло осознание, что всё-таки жив, и бой, уже в который раз прокрутившийся у меня перед глазами, имел место быть уже шесть лет назад… А сейчас я лежу на кровати в своём домике недалеко от Зоны. А звук зуммера действительно исходит из моего ПДА, но не пристёгнутого к левой руке, а лежащего на тумбочке рядом с кроватью. А «распинается» ПДА потому, что вчера вечером я сам установил в нём будильник на полпятого утра.

Я, пошарив рукой по тумбочке, налапал ПДА, и поднёс его к глазам, чтобы отключить будильник. Ну почему конструкторы сего хитроумного навороченного прибора не могли прилепить к нему какую-нибудь ба-а-альшую кнопку, как на настоящем будильнике. Чтобы хлопнул по ней — и всё затихло. А так, надо вглядываться в кнопочки, целиться в нужную… Всё. Отключил. В наступившей тишине я полежал ещё немного, бездумно пялясь в потолок. Потолка, конечно, не было видно. В середине февраля в пол-пятого утра ещё темно. Но даже если бы и было светло, потолка бы я, скорее всего, не увидел. В этом состоянии полунирваны, когда ты уже как бы не спишь, но ещё и не бодрствуешь, взгляд не фиксирует окружающие предметы. Однако долго разлёживаться я не стал. Пора на работу.