За это время Филомена сильно изменилась. Сначала она только и делала, что злилась и ругалась, но затем постепенно остыла. Аристократический лоск тоже слегка потускнел, а замашки настоящей эры испарились под тяжестью обстоятельств. Теперь чаще всего она лежала на кровати и безучастно смотрела в потолок. Честно говоря, такое преображение не то что не радовало, а скорее пугало. Да, лучше б она кричала или устраивала истерики, чем просто медленно угасала. Таким отсутствием интереса к жизни она напоминала мою сестру, а я ведь уже прекрасно знала на ее примере, какой трагедией это может обернуться, поэтому и развлекала Филомену как могла, за одно не забывая и о собственных проблемах. Пожалуй, и разговор о розовой плесени я завела все по тем же соображениям.

— На самом деле это такие микроскопические организмы, которые иногда встречаются в жерлах вулканов, — нехотя пояснила она.

— И каково их действие?

— Будто сама не знаешь?!

Но я отрицательно покачала головой, и Филомена продолжила таким скучающим тоном, будто рассказывала сейчас прописные истины:

— Если принять эту плесень внутрь, ничего по-настоящему смертельного не произойдет.

— Как это?

Мне почему-то казалось, что они по меньшей мере хотят меня убить, ну или хотя бы замучить до смерти.

— Ты должна была просто отключиться.

— И все?! — я недоверчиво уставилась на нее.

Филомена кивнула.

Хм… неужели я думала о них хуже, чем они есть на самом деле? Но продолжение разговора вновь изменило мое мнение.

— Правда, у тебя с памятью появились бы проблемы, ну и легче бы поддавалась чужому влиянию.

Я вздрогнула. Перспективы так себе!

— Пойми, — между тем продолжила разглагольствовать благородная эра, — нам не нужна была ни твоя смерть, ни скандал в доме Танрея. Мы хотели все сделать по-тихому, и вариант с отъездом казался самым удобным. Так что идея с пиратами принадлежала именно Кейсею, а я его только поддержала.

Хорошо, с этим-то все понятно, но как она сама умудрилась угодить в собственную же ловушку? Неужели все-таки любовник постарался? Ладно, оставим пока этот вопрос.

— А если вдохнуть розовую плесень, как в нашем случае? — поинтересовалась я.

— Ну тут уж последствия посерьезней. Сильные судороги, ужасные боли, потеря сознания, — перечислила Филомена, — а потом все — летальный исход.

От ее слов по моему телу пробежал легкий озноб. Хм, а ведь все могло закончиться довольно печально, но как мы тогда все-таки выжили?

Свои сомнения я озвучила буквально через несколько секунд.