Сыро, темно, стены отсвечивают бледным, чуть зеленоватым свечением. А я тащусь вперед, заставляя и уговаривая себя сделать еще шаг… и еще… Ноги ужасно болят, и единственное, чего сейчас действительно хочется, это прикорнуть где-нибудь у стены, уткнувшись в холодную каменную поверхность, и просто больше не двигаться, но я почему-то все никак не сдаюсь. Поворот, еще поворот, развилка, куда же теперь — налево или направо? А … все равно. Сворачиваю направо, сил совсем не осталось. Сажусь прямо на грязный пол и наконец сдаюсь. Глаза закрываются сами собой, и я несколько секунд сижу неподвижно, тупо уставившись сквозь густые ресницы на противоположную стену, до которой можно легко дотянуться рукой, если, конечно же, этого захотеть. Но я не хочу… Взгляд скользит по едва заметным чуть зеленоватым линиям каких-то наростов и вдруг… вдруг натыкается на чьи-то сапоги. Глаза округляются от изумления, и я медленно поднимаю взгляд выше: огромная фигура, мощная и плечистая колеблется передо мной в неверном зеленоватом свечении.

— Вы кто? — вырывается вопрос, когда ко мне возвращается возможность выговаривать слова, а не просто держать рот буквой «о».

Неизвестный наклоняется и теперь его лицо оказывается прямо напротив моего. Я вижу перед собой глаза, горящие словно два оранжевых уголька, резко очерченные скулы и губы, изогнутые в чуть ехидной усмешке.

— Эй, вы кто?! — еще раз спрашиваю незнакомца, снова взглядом окидывая его фигуру.

Хм… в целом он кажется вполне обычным, по крайней мере, никаких шипов, щупалец и прочего ужаса я не замечаю.

Мужчина хмыкает и отвечает какую-то тарабарщину.

— Я не понимаю, — возмущаюсь снова.

И слышу все те же самые непонятные слова.

Я отрицательно машу головой и испуганно таращусь на чужую руку с внушительными когтями, которая тянется в мою сторону. Как же мне в тот момент хочется закричать, но язык от страха немеет, а когда до щеки остаются буквально считанные миликроны, я наконец сбрасываю оцепенение и возвращаю себе способность двигаться. Голова резко откидывается назад, и я со всей дури ударяюсь о стену. И хотя мне прекрасно известно, что все это лишь сон, но боль кажется настоящей. Неизвестный что-то грозно рычит, словно предостерегая меня от необдуманных действий, и я снова безнадежно застываю, ожидая какой-нибудь очередной пакости от судьбы.

Удивительно, но мужчина не делает ничего ужасного, всего лишь легко касается моего уха. В нем что-то щелкает. «Неужели переводчик сломал?!» — проносится в голове. Но в ухе вдруг раздается уже хорошо знакомый голос: «Я — Танрей Ирвид из рода Огненных».

На секунду теряюсь от испуга, а потом вдруг снова приходит неожиданная мысль: «Это же только мой сон, так чего же я трясусь от страха так, что зуб на зуб не попадает?!» Легко, словно старый хлам, отбрасываю в сторону иррациональный страх, расправляю плечи и смело смотрю в чужие глаза, в которых сейчас бушует яркое пламеня. «Огненные, таинственные, красивые — вот это да! А у меня самые обычные зеленые, ну вот и где здесь справедливость?!» — думаю я с завистью.

— Странная ты, — внезапно выдает мужчина.

— И почему это? — удивляюсь в ответ.

— Обычно представителей нашей расы, как бы это сказать помягче… — он на секунду замолкает, а затем все-таки договаривает, — опасаются.

Я улыбаюсь: вот смешной! Ведь и он, и наш разговор существуют лишь в моем воображении. Это все нереально.

Он хмыкает и вдруг спрашивает совершенно другим тоном:

— Так что делает в этой дыре такая крылатая малышка, как ты?

— Сплю, — честно признаюсь ему.

Глаза у мужчины делаются еще больше.