— Был, мама, вот у него и был, — Ильнар кивнул на друга, пытаясь отобрать у матери руку. Та не сразу отпустила, ее пальцы надавили на ладонь, и руку пронзило болью, кажется, до самого локтя. Сын стиснул зубы, мать поспешно разжала пальцы и обеспокоенно нахмурилась:

— А почему у Эла? Он же занимается магическими травмами, а не ожогами.

— Но ведь на него напал колдун, — неожиданно произнесла Кеара. — Это не просто ожог, там и проклятие могло быть.

Мда, не вышло соврать. Интересно, ей-то что за дело? Сферотехник вздохнул и попытался улыбнуться:

— Эл проверил, никакого проклятия нет. Просто ожог, через неделю и следа не останется. Все в порядке, мам.

Элинда встревоженно подняла взгляд:

— Нет, не в порядке. Эта твоя работа…

— Мама, не начинай.

Дана Дьери не была интуитом, но изменения в голосе сына уловила. Ссориться перед гостями ей явно не хотелось, и она тоже вздохнула:

— Хорошо. Мы поговорим об этом позже.

Она отошла, но обрадоваться, что разговор о тяготах службы в магобезопасности окончен, Ильнар не успел. Кариса, которая внимательно прислушивалась к разговору, отложила ноты и поинтересовалась:

— А ты не думал о том, чтобы сменить работу? Это ведь и впрямь опасно.

Ильнар пожал плечами и подошел к столу.

— Эту работу тоже должен кто-то делать, — сухо произнес он, не глядя наливая чай из ближайшего чайника. В последнее время мама интересовалась экзотикой, и чай стоило выбирать осторожно, иначе можно было обнаружить в своей чашке цветочные бутоны, кусочки странных фруктов, а то и острый перец.

Этот, кажется, цитрусовый… Сойдет.

— Я бы предпочла, чтобы ее делал кто-то другой, — вполголоса произнесла дана Элинда.

— А я бы предпочел не обсуждать эту тему, — буркнул Ильнар. — Мне моя работа нравится.

Если быть честным, он и сам прекрасно осознавал, что любить потусторонних монстров и неадекватных колдунов не за что, и в разговорах с коллегами с удовольствием ругал и тех, и других, и начальство за компанию. Служба в СМБ была тяжелой, опасной, и шрам, который останется от ожога, будет далеко не первым — и, скорей всего, не последним в его коллекции. И мама, конечно, переживает, и она права — как мать…

Все так, все верно. Но что ж поделать, если именно на боевых выездах группы он чувствовал, что именно здесь и сейчас находится на своем месте? Может, это ощущение было следствием хороших отношений в группе — любому из сослуживцев Ильнар был готов доверить свою жизнь. Возможно, это была очередная «индивидуальная реакция» — момент, когда разрыв закрывался и потустороннее переставало давить на нервы, чисто психологически воспринимался как что-то очень правильное и позитивное. Может, были еще какие-то подсознательные причины, которые со стороны наверняка показались бы глупыми и неубедительными… Ильнар давно перестал пытаться понять, почему это работает. Но когда он говорил, что ему нравится его работа, он говорил правду.

— Мне тоже нравится твоя работа, — неожиданно заявила Тарина. — Это же такое важное дело — сражаться с чудовищами, защищать город от дикой магии!.. Я когда вырасту, тоже пойду в магобезопасность.