Наклонился, привычным жестом выхватил из кучи одну серебристую рыбу с зеленоватой спинкой.

— Видно, ушел кормиться в другие, дальние места. Придется и нам уходить, — сказал он со вздохом. — Не разведали нынче море как следует, понадеялись на старые данные.

Женщины собрали и унесли рыбу. Невод председатель приказал развесить для просушки.

— Значит, теперь, наверное, уедут, — сказал Матвей. — Раньше хоть помаленьку, да ловили, а сегодня окончательно рассердились.

— Какая радость по два пуда ловить! Вот в прошлом году по сотне вынимали.

Чимит умел говорить как-то степенно, по-взрослому деловито.

Матвей промолчал. Он не помнит, по скольку ловили в прошлом году. И по правде говоря, ему сейчас не очень-то верится, что за один раз можно поймать столько рыбы.

— Что, не веришь? — как бы поняв его мысли, спросил Чимит. — Что тут особенного, сто пудов! — И кивнул головой на жерди, где развесили невод. — Он же, смотри, какая махина. И рыба тогда валом шла.

— А на новом месте они тоже будут по сто пудов ловить?

— Там-то будут. Там, наверно, рыба давно подошла.

— Давай попросимся с ними, — предложил Матвей. — Что нам тут целое лето делать? Как ты думаешь, возьмут нас?

— Может, возьмут, если хорошо попросить. Пойдем! Сейчас все зависело от председателя колхоза. Тот стоял один, внимательно осматриваясь кругом, и, казалось, искал, не осталось ли на берегу чего недоделанного, забытого.

— Что вам, ребята?

— Дядя Гомбо, когда уходите? — спросил Чимит.

— Завтра, наверно. Придет катер с комбината, и пойдем.

— Ребят нынче брать будете?

— А как же. Всех, кто постарше, заберем. Надо же вас рыбацкому делу учить.

Потом его громко позвали колхозники, и он, прервав разговор, почти бегом направился к амбару.

— Значит, едем? — Матвей весело завертелся на одной ноге, выдавив в песке глубокую ямку. — Пошли собираться!

Чимит ухватил Матвея за руку, и они бегом направились к деревне.