– Возможно. – Далтон быстро встал и осмотрел импровизированную грушу. – Мне всего-то и нужно, что представить на месте этой подушки твою смазливую физиономию, и я не промахнусь.

Лазарус и Марко фыркнули, а Харриет скрыла смешок, прикрыв рот рукой.

Ева решила срочно вмешаться, чтобы между Саймоном и Далтоном не начался стихийный боксерский поединок, и махнула рукой в сторону наволочки. – Приступайте, мистер Далтон.

Джек с нетерпеливым блеском в глазах принял стойку, поднял кулаки. Ударил по импровизированной груше. Потом еще раз. И еще.

По его лицу расплылась широкая улыбка.

Ева не знала, что поразило ее больше: отточенное мастерство, с которым он наносил удары, или настоящая улыбка, смягчившая его суровые черты и озарившая его лицо искренним удовольствием. Эти две вещи удивительным образом сочетались и отзывались в мисс Уоррик волнительным трепетом внизу живота.

«Ради бога, ты же не тигрица, которая выискивает самого крупного и сильного самца! – одергивала себя Ева. – Это слишком примитивно. Слишком первобытно».

Однако она смотрела, как Далтон осыпает грушу градом ударов, и не могла отвести взгляд. Джек двигался туда-сюда мелкими шажками, у него было отличное чувство ритма. И оно заставляло мисс Уоррик задуматься о других вещах, которые тоже требуют ритма.

Ева поражалась на себя. «Можно подумать, я – девушка, только что открывшая для себя мужчин. Но я же взрослая женщина, у меня были любовники, и в том, что касается мужчин, я далеко не новичок. Мне нужно сосредоточиться на главном». Однако она встретилась глазами с Харриет, и женщины понимающе переглянулись. У Евы возникло нелепое желание захихикать. Но она же никогда не хихикала!

– Приличная техника, Далтон, – признал Саймон с оттенком зависти.

– Я тренировался в клубе Макларена, – ответил Далтон, не прерывая движений. – И на улицах. До того как я нанялся охранять Рокли, я выиграл тридцать три боя без перчаток.

Об этом в его досье говорилось. Однако увидеть человека в действии – совсем не то же самое, что читать об этом.

Ева поднесла перо к бумаге.

– Я готова, как только вы будете готовы, – сказала она Далтону.

Он заговорил, не колеблясь:

– Рокли встает каждое утро в половине двенадцатого. Пьет кофе дома. В одежде он очень разборчив, поэтому на выбор гардероба у него уходит довольно много времени. Из дома выходит около часу. Отправляется в контору своего поверенного на Линкольнс-Инн-Филдс.

– Это мы и сами знаем, – заметил Марко. – Но что он делает после этого? Мы всякий раз теряем его из вида.

– У Рокли не каждый день проходит одинаково, – ответил Далтон. – Если он проводит с Митчеллом – это его поверенный – пятнадцать минут, значит, день обычный и потом он едет в клуб «Карлтон».

– Ну уж, конечно, не в клуб «Реформ», – фыркнул Лазарус, но Далтон не обратил на него внимание.

Ева писала, не останавливаясь, перо строчило по бумаге, фиксируя каждое слово Далтона.