Шум в трубке, шуршание, видимо девушка с трудом пыталась очнуться от сладкого сна. Ничего, Раечка вот точно его не бросит, она же не Пашка подклаблучник, который после женитьбы носа из дома не показывает. И не зануда Радов, который только и может, что о серьезно в отношении своей жизни твердить.
«Ярик, возьмись за голову», — звучали слова в голове строгим тоном.
— Ярослав, я спать хочу. Ты время видел? Мне на работу вообще-то, — зевнула Раиса, но он уже слышал, как шуршит в кровати.
Нет, Кошкина своя в доску девушка, она обязательно его подбодрит и развеет скуку.
— Тем более надо сходить развеется. У тебя сорок минут на одевашки, — мурлыкнул безапелляционно, бросая трубку, покосившись на свое отражение в зеркале заднего вида. Поправил прическу, давя по газам. Тоска гнала куда-то, без определенного маршрута. Ему совсем скоро двадцать восемь лет, за которые он не сделал ничего путного. Никому не интересны его навыки, женщины сходят с ума от любви, а мужчины от ревности. Магия или проклятие — кто скажет? Хотелось найти ответ, но был ли в этом смысл.
— Ладно, Ярик, — произнес сам себе уже, будучи во дворе знакомой многоэтажки в спальном районе. — Ты хреново стараешься. Разве сдаются люди после парочки неудач?
Хлопнул дверью, поднимая взгляд к светящемуся окну на пятом этаже, заметив отошедшую от окна женскую фигуру, а после хмыкнул, доставая сигареты.
— В жопу все, — двинулся к подъезду, набирая номер квартиры в домофоне. Писк замка, оповещающий об открытии и вот он уже внутри, дымит прямо на лестничной площадке, поднимаясь наверх.
— Вообще-то курить надо в специально отведенных местах, — хмурый немного усталый голос стоящей в дверях девушки, закутавшейся в теплый мягкий плюшевый халат. Темные волосы всколочены, на ногах тапки-собачки, а сама в пижаме дурацкой с кошечками. Абсолютно ничего сексуального, если не брать в расчет природную красоту.
— Базара ноль, Рысенок, твоя, правда, — покаялся, снова спустившись между лестницами, распахивая пластиковое окно, докуривая несчастную сигарету и выбрасывая окурок в стоящий на подоконнике цветок. Раиса закатила глаза, неслышно топнув ножкой.
— Тасманов! Хватит гадить у меня в подъезде!
— Зола полезна для растений, — заметил, взбегая обратно по ступенькам, обхватывая за талию девушку по-дружески, притягивая ближе, заглядывая в синие глаза. Она всего на полголовы ниже него, а на каблуках и вовсе вровень с ним. Если бы встречались, было бы удобно целовать.
Что за мысли лезли в его голову в поздний час.
— У тебя снова что-то случилось? — спросила как-то вяло, втягивая за рубашку в теплую уютную небольшую квартиру. — Ты хоть собаку покормил перед отъездом? Погулял с ней?
— На ковер погуляет, — отмахнулся, сбрасывая осточертевшие за вечер неудобные ботинки, прислоняясь к стене напротив выжидающе замершей девушки. Оглядел высокие скулы, немного узковатые для нынешней моды губы, прямой нос, скользнув к подбородку, и опустился ниже, шагнув вперед, опустив лоб прямо ей на плечо, вдыхая аромат домашней выпечки.
— Яр?
Прикрыл глаза, с минуту позволяя просто постоять так. Рядом с Раисой Кошкиной он всегда ощущал себя странно. С одной стороны: грязным, низким человек с низменными пороками. Эта девушка была настолько правильной, что даже под пытками отстаивала бы собственные принципы.
А с другой, чувствовал, словно впервые вернулся домой. Пришел туда, где действительно любят и ждут. Вот только это все иллюзия, обман. Стоит попытаться воплотить свои мечты в реальность — все разрушится одним его прикосновением. Потому что Ярослав Тасманов всегда все портит.
— Тасманов? — снова позвала Кошкина, заставляя вздрогнуть от неожиданно, особенно, когда хлопнула по спине.
— Ты чего? — удивился, заглядывая в красное, смущенное лицо и только сейчас понял, почему Раиса выглядит такой сконфуженной, отчаянно пытаясь до него достучаться.