Пока Дезмонд на себе всех держал, гном от борьбы все дальше бежал.

Сотни нежданно пали от искусства бойца, что хладнокровно раскрыл всем вампирам сердца.

Тряслась земля, ломались скалы. Теперь пора пустить накалы. Две звезды пред Дезмондом явились, что ослепительно в глазах светились. Раздался голос сотен гроз, предстал тот самый Эхеллиос. За каждым шагом короля шаталась тленная земля. От себя изливая непомерную мглу, отправил героя в земную кору.

Пожертвовал Дезмонд в схватке с судьбой, приняв от смерти неравный бой. Не стало войска, чтоб к людям вести. Остался нежить, мертвецов завести.

Предсмертная пустошь носит с тех пор название локации „гибелью скор“.

И в Эсперансе спустя много лет на море огромный возвели монумент: на доспехах узоры, высотой словно горы, из растений основы его орлиные взоры. Сплошь из мышц его тело, смотрит вдаль он смело. Скрестив клинки роковые, ловит Дезмонд волны морские. Вечная память и вечная честь. Спасенные жизни героев не счесть».

Титана, возвышающегося над морем Дюале, видно со всех берегов Эсперансы и северных Лара. Даже из окон приморской школы можно восхититься архитектурным шедевром.

Алейн поднял глаза и уставился на Аркоса, затем задал необычный вопрос:

– Ты что-нибудь слышал про воскрешение?

– В общих чертах. Ты думаешь, это возможно?

– А что, если да?

– Мы всего лишь дети.

– А ты представляешь, если бы Дезмонд воскрес?

Аркос, призадумавшись, замолчал.

– Его одного хватило бы, чтобы побороть половину врагов! – воодушевился сын графа.

– Да, это многое поменяло бы.

– Нам надо почитать что-нибудь на эту тему!

– Алейн, не существует такой литературы.

– Откуда ты знаешь? Попытавшись, мы ничего не потеряем.

– Не знаю, во что ты меня втягиваешь. Но ладно.