- Хорошо, дайте мне пять минут, я оденусь.

Мы шли к месту моего преступления, а я думал совершенно о посторонних вещах. Надо срочно писать заявление об увольнении из тайных советников. А то эта деловая колбаса, Елизавета, припашет меня везде, где только сможет. Потом еще и на субботники придется ходить. Ага, на уборку территории для блага родной службы безопасности.

Еще я думал о том, что все утро испытываю совершенно не свойственные мне эмоции. Это ведь не может быть просто так. Я активировал Магическое Зрение и стал рассматривать свое сердце. Так и есть, под воздействием проклятия оно уже трансформировалось и воспринималось как не живой объект, а как оживленная ткань.

Сердце мертвеца. Оно спокойно и мощно гнало кровь по моим венам. И по всей видимости было причиной моего неестественного равнодушия к тем вопросам, к которым я никак не мог быть равнодушным. Это очевидное напоминание того, что вчерашние события не были плодом моего воображения, и некоторые решения уже нельзя отменить, заставило похолодеть в моей груди даже сквозь пелену безразличия.

Мы быстро пришли к нужному дому и поднялись на второй этаж. Здесь уже была целая куча народу, очевидно еще каких-то специалистов вроде меня. Я присел на корточки и стал внимательно осматривать тело убитого мною человека, а все стали пристально следить за моей работой.

- Совершенно верно, этот человек убит каким-то темным заклятием. Каким именно сказать не могу, но следы присутствия магии смерти минимальны. Это говорит о том, что тут не было магических ритуалов. О силе темного мага сложно судить, но как минимум второго ранга, - я быстро сформировал свое экспертное заключение.

Краем глаза заметил, как агенты посмотрели на неприметного бледного человека в противоположном от солнца углу. Тот кивнул им в подтверждение моих слов. Слабенький темный маг третьего ранга, определил я магическим зрением.

- Можете еще что-нибудь сказать? - спросил меня агент Джонсон.

Я снова вернулся к созерцанию трупа и стал рассматривать его лицо. Вчера я отбросил свои маниакальные идеи отрезать ему голову. У меня на это было аж целых четыре причины. Первая, оживленный череп вполне мог сохранить идею мести и моего убийства. А это дополнительные усилия по его контролю. Вторая, если я где-то просчитаюсь и меня разоблачат, можно будет апеллировать, что это была самооборона. А вот если я отрежу голову - мне уже никто низачто не поверит. Третья, место преступления необходимо покидать как можно быстрее, не увеличивая риски быть пойманным с поличным. И самая главная - это четвертая причина. Я решил, что есть масса более удачных способов достать черепа для воскрешения.

- Я знаю этого человека, - выдал я после некоторой паузы и добавил, - его зовут Максимилиан фон Франкинштайн, сын барона Фредерика фон Франкинштайна.

Это всех оживило, они удивленно стали переглядываться между собой, пока агент Джонсон наконец спросил:

- Вы уверенны? Этот человек представился хозяйке квартиры совершенно другим именем.

Я еще раз наклонился над мертвецом и внимательно посмотрел на его лицо.

- Сейчас, когда вы это сказали, я уже не так уверен. У меня не очень хорошая память на лица, - пояснил я окружающим.

Все слегка заулыбались между собой, но так, чтобы я этого не видел. Ну ясен пень, они же все здесь профессионалы в этом вопросе.

- Хотя нет, уверен, вот его оружие, такое тяжело перепутать, - я указал на необычную волшебную палочку, которая продолжала лежать возле тела убитого.

Все перестали улыбаться и посмотрели туда, куда я показал.

- Очень хорошо, мистер Флай. Вы сильно нам помогли, - сказал агент Джонсон, - не могли бы вы еще немного задержаться, пока мы составим протокол с вашими показаниями?

- Конечно, нет проблем, - ответил я.

Мое мертвое сердце все также спокойно и лениво качало кровь, как бы подтверждая мои слова.