Отец тихо рассмеялся, позволяя мне вольность в адрес его девушки, и я была приятно удивлена, что меня не ткнули носом в невоспитанность. Хотя, мой характер — его недоработки, и я ни в чем не виновата, это лишь последствия.

— Твою спальню не трогала! Ты можешь вернуться, когда захочешь! — я крепко сжала губы, потому что желание всё бросить и убежать домой было сильнее, чем ожидала. Но у меня еще остались незаконченные дела в столице — в первую очередь, попытаться наладить отношения с Беляевым.

— Чтобы потом ты приводил это, как аргумент того, что я ни на что не способна? — добродушно улыбнулась я, живо представляя в голове нашу следующую ссору. Их было так много, что мне даже не пришлось особо напрягаться, чтобы продумать каждую реплику. — Нет, спасибо! Но если просто скажешь, что соскучился, мне будет приятно! — психолог пыталась научить меня говорить о чувствах долго, но жалкие попытки развить этот навык я демонстрировала только в её кабинете. Лишь в последнее время заметила, что получается у меня довольно неплохо и с другими людьми.

— Да, — он тяжело вздохнул, набираясь сил перед тем, как начать иронизировать, — мне не хватает в доме человека, который постоянно пытался меня избегать. Чувство, будто лишился приведения, к которому привык за многие годы.

— Я сорвалась в то утро потому, что думала, ты хочешь вновь познакомить меня с каким-то парнем, — искренне призналась я, делая первый шаг к примирению. — Ты пытался завуалировать, что у тебя новые отношения, но я поняла это иначе... А призраком стала, потому что не люблю с тобой ссориться.

— Пакт о ненападении? — предложил отец, не заставляя меня прямым текстом говорить "прости", и я вдруг вспомнила о нашем договоре, что столько лет помогал сохранять баланс. — И ты не будешь называть Марию паучихой?

— Это дорого стоит! — фыркнула я, прижимаясь щекой к холодному стеклу. Должна же я получать хоть какое-то моральное удовлетворение от её присутствия в моей жизни.

— Мы можем договориться! — если бы он сидел рядом, то подмигнул бы, растягивая губы в хитрой улыбке — торговаться бизнесмен умел превосходно.

— Я не хочу, чтобы ты думал, что я написала тебе, потому что мне нужны деньги, — остановила его я, понимая, что моя шутка послужила неудачным намёком на корыстный мотив. — Я подписала контракт, и теперь у меня есть зарплата... — хоть сумма и небольшая, но заработанная собственным трудом — похвастаться было чем.

— И я тобой горжусь, ты даже представить не можешь насколько! Но, Ульяна, иногда деньги — это просто деньги! — и так хотелось в этот момент засунуть гордость подальше и согласиться — тогда все мои проблемы были бы мгновенно решены. — Я больше не посягаю на твою свободу и не буду пытаться купить хорошее отношение к Марие! Мы переросли тот контракт, и я не могу не учитывать, что у тебя есть собственное мнение и право на выбор! Просто не забывай, что ты — моя несовершеннолетняя дочь, которой я стараюсь обеспечить достойное будущее. Мы сможем найти компромисс?

— То есть я могу не любить Мэри, и это никак не повлияет на наши отношения в будущем? И ты ничего не скажешь, если я сделаю татуировку? — с последним я, конечно, загнула, потому что особого желания ложиться под иглу не испытывала, но нужно было добавить что-то для создания антуража.

— Мне будет достаточно, если ты не будешь её оскорблять, хотя бы из уважения ко мне, к моему выбору... Я не жду, что вы станете лучшими подругами! — честно ответил он. Отец не был простым человеком, но своих обещаний придерживался всегда — не станет грязно манипулировать. — Через месяц делай со своим телом что хочешь, хоть под асфальтоукладчик ложись, обещаю, что не скажу ни слова! — из соседней комнаты вышла, шатаясь, какая-то пьяная компания из трёх ребят, они громко переговаривались между собой и хохотали, но, к счастью, не заметили меня за открытыми дверями. — Ты где? Что у тебя происходит? — спросил отец взволнованно, хотя кому, как не ему знать, что я за себя постоять умею. Подождала, пока ребята отойдут на приличное расстояние.

— Изучаю студенческую жизнь изнутри, так сказать, — улыбнулась, не вдаваясь в подробности. — Одногруппница пригласила в гости в общежитие, а здесь, кажется, вечная пьянка, — о разврате я предусмотрительно промолчала, хотя провести параллели было не трудно.

— Давай мы начнем с того, что завтра ты сделаешь себе новую банковскую карту, а затем поедешь в офис агентства и с кем-то из сотрудников подберёшь квартиру! — я победила. Нет, не потому, что он сдался первым, и уже в ближайшее время я буду отмечать новоселье, а потому что любит, волнуется за моё благополучие и не позволит жить в здании, где лифт работает только несколько часов в день по графику, где душевая — одна на целый этаж, где комнаты стоят в очереди на ремонт окон и никак не дождутся.

— Тогда и я готова начать всё сначала и познакомиться с Мэри ещё раз, — ответила я, идя на уступки со своей стороны. Сделать это в моих силах: я сильнее, чем думала раньше.

— Позвони мне завтра, когда все уладишь! И хочу, чтобы ты знала, никакая женщина в мире не сможет изменить моё отношение к тебе или встать между нами! И я не забыл твою маму... Просто пытаюсь научиться жить дальше!

В горле встал ком, на глазах появились незваные слезы, которые стали скатываться тонкими струйками по щекам — никогда не перестану скучать по маме, сколько бы лет не прошло.

— Я знаю! — прошептала, размазывая слезы по щекам, облизывая губы и чувствуя соленый привкус на языке. — До завтра!

Встала на ноги и поняла, что перед тем, как ложиться спать, нужно заглянуть в ближайшую дамскую комнату — она была на этаже. Умыться снова не помешает, чтобы не попасть под шквал лишних вопросов от любознательной Лены, от проницательного взгляда девушки точно не скроется сырость, которую я развела.

Не успела я даже закрыть за собой замочек на дверце, как услышала мужские голоса в нескольких метрах от себя. Шаги направились в сторону окна в дальнем углу туалета, а я, затаив дыхание, медленно передвинула металлический стержень до упора. Не сильно он меня спасет, если они решат выбить дверь, догадавшись, что за ними кто—то есть, но хоть что-то. Далее послышался скрип створки окна, которое пытались открыть, только старая деревянная рама поддалась не сразу.