Также были опубликованы несколько писем иеросхимонаха к Первоиерарху Русской Православной Церкви за границей митрополиту Антонию (Храповицкому) и ответных писем Владыки, с которым о. Феодосий переписывался по поводу разделений на Афоне, вызванных введением нового стиля в Константинопольском Патриархате. В одном из ответных писем в феврале-марте 1930 г. митр. Антоний писал иеросхимонаху Феодосию: «Патр. Фотий желает, чтоб его считали консерватором. Мне писали о нем, что он лучший из современных иерархов в Царьграде… Ваш Патриарх как будто подается вправо под влиянием событий, и Вам можно значительно успокоиться. Если Русь освободится от большевиков, то и разговор о новом стиле окончится»⁵⁰. На Каруле о. Феодосий прожил до самой кончины, последовавшей 2 октября 1937 г.

До своего переезда в начале 1930-х гг. в Югославию духовником Свято-Пантелеимоновского монастыря служил схиархимандрит Кирик, известный своей длительной борьбой с имяславием. Как опытного старца, по совету митрополита Антония (Храповицкого), Сербский Патриарх Варнава вызвал его в качестве духовника для всего православного духовенства Югославии⁵¹. Насельником Свято-Пантелеимоновского монастыря был и друг преподобного Силуана иеросхимонах Кассиан (Корепанов), прибывший на Афон из Оптиной пустыни. В 1934 г. он временно покинул Святую Гору и с начала 1936 г. был духовником монашеского братства прп. Иова Почаевского в Ладомировой, обслуживая также православные словацкие и русинские приходы вблизи обители. 29 апреля 1936 г. митрополит Антоний (Храповицкий) так писал о нем сербскому епископу Мукачевско-Пряшевскому Дамаскину: «Мне было отрадно читать в Вашем письме от 21 апреля о том благоволении, которое стяжал у Вас иеросхимонах Кассиан, и я очень сожалею, что не могу сразу исполнить пожелание Вашего Преосвященства о предоставлении ему канонического отпуска: дело в том, что он не состоит в моем непосредственном ведении, а входит в состав клира Преосвященного Архиепископа Виталия [основателя братства прп. Иова Почаевского], которому я одновременно с сим пересылаю Ваше письмо»⁵². В 1940 г. иеросхимонах Кассиан вернулся на Афон, где и умер. 4 февраля 1940 г. скончался любимый братией настоятель Свято-Пантелеимоновского монастыря (исполнявший эту должность с 1905 г.) 87-летний старец архимандрит Мисаил (в миру Михаил Сопегин), его преемником стал архимандрит Иустин⁵³.

Дореволюционный настоятель Свято-Андреевского скита игумен Иероним скончался в 1922 г. и на его место настоятеля заступил архимандрит Митрофан, который скончался в 1949 г. Посещавший в 1930-е гг. скит русский эмигрантский писатель Владимир Маевский так охарактеризовал отца Митрофана: «Этот спокойный и вдумчивый инок, с лицом аскета, сразу произвел на меня неизгладимое впечатление как всем своим внешним видом, так и глубоким внутренним содержанием, обнаруженным почти с первых же фраз нашей первой беседы. Игумен Митрофан – типичный монах аскетического склада, могущий служить отличной моделью для хорошего художника, он высок ростом, а вместе с тем худощав и сух, что, несомненно, является следствием его воздержанной и постнической жизни. У него такое же аскетическое, вполне гармонирующее со всею его фигурой сухощавое лицо, которое озаряют два умных, проницательных, но немного болезненных глаза. Отец Митрофан прекрасно духовно начитан и обладает редкою способностью понимать самые отвлеченные богословские сочинения. В то же время он является иноком высокой и строгой жизни. Строгий к себе и снисходительно терпеливый ко всем окружающим, этот игумен при первом впечатлении, пожалуй, может показаться даже несколько суховатым. Но при дальнейшем знакомстве – он положительно очаровывает своею сердечностью, простотою и отеческой заботливостью».

В те годы скит еще представлял собой уголок России. В архондарике (монастырской гостинице) по стенам висели портреты русских царей, иерархов и выдающихся людей. Быт сохранялся по-прежнему русский, и В. Маевскому показалось, что он находится в монастырской гостинице где-нибудь в Троице-Сергиевой или Почаевской Лавре. Такую же высокую оценку гостеприимству архимандрита Митрофана дал бенедиктинский монах – бельгиец о. Феодор, прибывший на Афон с целью ознакомления с опытом русского монашества. Он провел в 1927 г. три месяца на Афоне: большую часть времени в Свято-Андреевском скиту⁵⁴.

Одной из причин быстрого сокращения числа монахов были значительные материальные затруднения, иногда настоящий голод. В начале 1920-х гг. афонские обители лишились всех своих подворий в России (банковские счета были конфискованы еще раньше), а в 1924 г. Свято-Пантелеимоновский монастырь утратил метохи (земельные владения) в Греции, отобранные правительством для размещения беженцев-греков из турецкой Малой Азии, в частности Каламарейский метох с храмом пророка Илии и монастырской мельницей, где ранее нес послушание преподобный Силуан Афонский. В 1922 г. греческие власти национализировали и снабжавший монахов продовольствием метох Нузлы Свято-Андреевского скита в Кавале, заселив его беженцами из Турции.

О бедственном продовольственном положении свидетельствует «Воззвание о помощи русским келлиям и пустынникам Афона», которое 2 октября 1932 г. написало «Братство русских обителей (келлий) во имя Царицы Небесной» (это братство особенно активно боролось за сохранение прав монахов-негреков на Афоне и поэтому к концу 1930-х гг. под давлением властей было вынуждено временно прекратить свое существование). В 1932 г. был создан Комитет помощи русским афонским инокам, в создании и деятельности которого активное участие принимал управлявший русскими приходами в Болгарии епископ Богучарский Серафим (Соболев). В своих проповедях Владыка неустанно призывал прихожан делать пожертвования на святое дело спасения голодавших монахов. Лишь поддержка русских эмигрантов (большей частью также нуждавшихся) спасла Свято-Пантелеимоновский монастырь и другие обители от запустения⁵⁵.

Наряду с продовольственными трудностями продолжалось давление на русские обители со стороны греков. В августе 1931 г. настоятель келии св. Иоанна Златоуста на Афоне иеросхимонах Варсонофий с братией обратился к Первоиерарху Русской Православной Церкви за границей митрополиту Антонию с просьбой возбудить перед обществом вопрос о защите на Афоне русского, сербского, болгарского и румынского монашества от греческого насилия. В это же время и Свято-Пантелеимоновский монастырь получил строгое послание Вселенского Патриарха с угрозой строго покарать братию за то, что она не вводит у себя «Новый канонизм» (устав), якобы притесняет иноков-греков в обители и упорствует в нежелании принять греческое подданство. Владыка Антоний обратился к Сербскому Патриарху Варнаве с просьбой выступить в защиту русских иноков, что вскоре и было сделано.

Одновременно митрополит Антоний написал представителю Нансеновской организации помощи беженцам в Греции Котельникову, а тот в свою очередь в Греческий МИД, но там отрицали притеснения русских иноков. В связи с сохранением тяжелой ситуации 7 октября 1931 г. Архиерейский Синод РПЦЗ постановил просить митрополита Антония продолжать помощь инокам. В следующем году, как уже отмечалось, был создан Комитет помощи русским афонским инокам⁵⁶.

По своим политическим взглядам значительная часть русских афонитов была монархистами. Так, в частности, 1 сентября 1926 г. последовало обращение от насельников 15 малых русских обителей Афона к предстоящему в этом году Архиерейскому Собору Русской Православной Церкви за границей: «Православной Церковью со времен Апостольских установлено, чтобы на всех общественных Богослужениях возносить моления за Царя. Так веками велось на Руси и Афоне, в русских обителях, больших, средних и малых, до печального дня 2 марта 1917 года, когда Император Николай Александрович снял с себя Царскую власть и стал русским гражданином, с того времени русская Церковь молчит при молитвах о своем Царе. На Афоне у нас сделалось большое замешательство и разногласие в поминовении при Богослужении Царствующего Дома. Глас Матери Св. Церкви, повелевающий молиться едиными усты и единым сердцем, стал гласом вопиющего в пустыне о сравнении холмов и дебрей, потому что каждый пошел своею стезею и молчание зловеще для нас, афонцев, и для Матушки России. Всенародная молитва за Помазанника Божия есть источник государственного благополучия. И вот, с тех пор, как Русская Св. Церковь замолчала, не стала молиться за своего Царя, то уже почти девять лет Россия, обуреваемая небывалыми ужасными бедствиями и церковное моление там немыслимо, так как не только молитва, но и всякое слово о Царе карается смертью. Посему мы, святогорцы, смиреннейше просим Священный Собор Иерархов, возглавляемый Его Высокопреосвященством, Митрополитом Киевским и Галицким Антонием – благословить и разрешить нам поминать на общих церковных молитвах на ектиниях по основным русским законам прямого и законного наследника Русского престола Великого Князя Кирилла Владимировича, принимая Его Царский манифест от 31 августа 1924 года, и весь Царствующий Дом.

Предоставляя Высокопреосвященному вниманию Вашему, Боголюбивые Архипастыри, на все наши вышеизложенные соображения, горячо и убедительно умоляем Вас, на предстоящем в 1926 году Соборе, благословить всенародно совершать при Богослужениях о законном нашем Государе и тем удовлетворить справедливое желание Православных верноподданных иноков-святогорцев и всех русских людей, снять с измученных душ глубочайшую скорбь и прекратить тем злорадное торжество над нами многочисленных врагов Православной Церкви и законного Русского Царя. Засим просим Ваших Архипастырских Св. Молитв и благословение Вашего Высокопреосвященства, Высокопреосвященнейших Владык и Архипастырей Смиренно послушники». Под обращением стояли подписи 15 настоятелей русских обителей с приложением печатей: обители Вознесения Господня, Богословской обители, Свято-Троицкой обители, обители Иселлии, обители св. Иоанна Златоуста (Иверской), обители Благовещения Пресвятой Богородицы, обители св. Саввы, обители св. Николая, обители Покрова Пресвятой Богородицы, обители св. великомученика Георгия, обители Преображения Господня, обители св. Георгия, обители прп. Евфимия, обители Рождества Пресвятой Богородицы и обители прп. Онуфрия⁵⁷. Однако Русская Православная Церковь за границей лишь в начале 1930-х гг. признала великого князя Кирилла Владимировича наследником Российского престола.

12. СВЯТО-АНДРЕЕВСКИЙ СКИТ

8 октября 1930 г. настоятель келлии св. Иоанна Златоуста иеромонах Симеон с братией написали известному казачьему генерал-лейтенанту П.Н. Краснову: «Ныне наступает серьезный момент спасения России, и сатанинская власть на краю падения и погибели. Поэтому всякий русский человек, а тем более генерал, называющий себя монархистом, должен оставить всякие предвзятости и партийности и разумно стремиться к законному всеобщему объединению вокруг законного престолонаследника Кирилла Владимировича, которого Сам Бог выдвигает и подает ему счастье быть Царем на Всероссийском Престоле»⁵⁸.

13. ИНТЕРЬЕР СОБОРА СВ. АП. АНДРЕЯ ПЕРВОЗВАННОГО В СВЯТО-АНДРЕЕВСКОМ СКИТУ

Несмотря на пребывание в юрисдикции Константинопольского Патриарха, русские обители Святой Горы сохраняли тесную связь с Русской Православной Церковью за границей. Когда в начале 1940 г., при диктатуре И. Метаксаса, греческое правительство категорически потребовало от русских монахов на Афоне признания «Нового канонизма» (устава), избранный 31 января этого года настоятелем Свято-Пантелеимоновского монастыря архимандрит Иустин обратился 20 февраля за советом к Первоиерарху Русской Православной Церкви за границей митрополиту Анастасию (Грибановскому). Только рекомендация Владыки, выраженная в письме от 20 апреля, привела к тому, что монастырь в мае 1940 г. согласился исполнять предписания «Нового канонизма», в качестве существующего государственного законоположения, но представители обители под уставом все же не подписались. 21 мая архимандрит Иустин с братией в письме выразили благодарность митрополиту Анастасию за его отзыв⁵⁹.

В 1920–30-е гг. быстро сокращалось количество не только русских, но и других негреческих монахов на Святой Горе. В 1914 г. в болгарском монастыре Зограф было 182 насельника, а в 1938 г. – 37, в сербском монастыре Хиландар – соответственно 115 и 45, в крупнейшем румынском скиту св. Иоанна Предтечи – 91 и 38. Всего в 1938 г. на Афоне проживало около 4 тыс. монахов⁶⁰.

Начавшиеся в 1920-е гг. переговоры о судьбе Хиландара между югославским и греческим правительствами продолжались безрезультатно до осени 1940 г. После нападения Италии на Грецию та пошла на определенные уступки в переговорах (в связи с заинтересованностью в поддержке Югославии), которые в основном касались увеличения числа насельников монастыря. В конце марта 1941 г. стороны подписали соответствующий договор, но он никогда не был ратифицирован, так как вскоре Югославия и Греция были разгромлены и оккупированы⁶¹.

Следует также упомянуть, что румынские афониты категорически отвергли проведенную в 1924 г. в Румынской Православной Церкви календарную реформу. В 1926 г. иеромонах Арсений (Котеа) отправил с Афона на родину письмо, в котором «всем благочестиво верующим румынам заповедывалось следовать обычаю Восточной Церкви и избегать григорианского календаря». Вскоре отец Арсений посетил Румынию, а затем издал три книги с осуждением календарной реформы. Русские монахи-святогорцы с помощью писем, воззваний и личных посещений также призывали верующих в Румынии к борьбе с новым стилем, советуя им не переходить на него «даже если их будут убивать или сжигать заживо»⁶².

В 1930 г. на Афоне произошел острый конфликт, о котором был уведомлен Первоиерарх РПЦЗ митрополит Антоний (Храповицкий): «…в Молдаванский скит приехал из Румынии, командированный патр. Мироном, скитский иеромон. Симеон, лет пятидесяти от роду, для пропаганды на Афоне нового стиля. Он привез с собой много денег и обещал высылать подарки и натурой из Румынии. Он привез также из Румынии и адвоката, заручившись согласием из Афона вести дело о возврате метоха на острове Тассо. Скитяне приняли его с честью, обещали собрать собор и говорить на соборе о принятии нового стиля, но устроили ему ловушку. Зазвали в залу, остригли ему бороду и косу, взяли деньги, привезенные для пропаганды, сняли рясу, одели ему пиджак и шляпу и выгнали за порчу. Он обратился в Карею к полиции, но те ответили, что это не входит в круг их обязанностей. На том пропаганда нового стиля на Афоне и закончилась. Это уже вторая проделка румын. Первый раз было получено послание патриарха с предложением перейти на новый стиль. Скитяне, получив это послание, отслужили торжественное всенощное бдение, на другой день – литургию с молебном, после которого провозгласили анафему патриарху, составили об этом грамоту, которую и препроводили ему»⁶³.

На начало Второй мировой войны афонские монахи всех национальностей ответили тем, что 22 марта 1940 г., впервые за несколько столетий, провели ночное моление о восстановлении мира, а после него крестный ход. К нападению фашистской Италии на Грецию многие насельники Святой Горы отнеслись с возмущением. Так, известный афонский старец иеромонах Герасим (Менагиас) в письме старцу Феодосию из Свято-Павловского монастыря от 26 ноября 1940 г. называл итальянцев трусами и тряпками, а в другом письме выражал свою боль из-за жертв несчастной Кефалонии.

14. ПОЗОЛОТНАЯ МАСТЕРСКАЯ СВЯТО-АНДРЕЕВСКОГО СКИТА. 1913 г.