Мой тебе совет: побыстрее превращайся в эгоиста и сволочь. На этой гребаной Арене каждый за себя. Если доверишься кому-то, потом не удивляйся, что тебе в спину воткнули нож. Просто, чтобы набить лишних очков, развить свое силовое
Но если все-таки выживешь и встретишь Старика, то передай привет от Грина. Респект мой за это тебе будет с того света. Грин — это я, как ты уже понял. Старик, может, слезинку пустит по мне. Хотя вряд ли он жив, скорее погиб еще раньше меня. Этот чудила остался в центре, а там… Да что там говорить, я уверен, что именно там скрыта главная загадка этого места. Но вдруг ошибаюсь? Старик считал, там находится выход из нашего мира, а я думал — херню он порет, умный слишком. На этой теме мы с ним и попрощались.
Что-то совсем хреново… Ладно перейду к самому главному. Заметил мой браслет? Это, дружище, Культиватор — артефакт такого потенциала, что он как ядерная бомба против дикарей с копьями, усек? Он позволяет мониторить и направлять энергию в твоем
И не парься, я понимаю, сейчас ты в недоумении и нифига не соображаешь, о чем это я. Так что просто сними с моей руки браслет, надень на себя и получи всю ту силу, которую я так бездарно слил. Вдруг это поможет тебе против вторжения? Я точно знаю: через два месяца вся полученная сила тебе точно пригодится. Но вот кем ты будешь к тому времени, элитой или последним нубом, этого я знать не могу.
Все, совсем задница мне настает. Удачи, игрок. И не забывай Грина.
Глава 1. Воры
Мой напарник Макс Головастик для своей роли подходит как никто другой. Если смотреть на него сзади, то ему больше тринадцати не дашь: мелкий, плечи узкие, как у девчонки. А вот голова, как старый телевизор, огромная, квадратная, и лицо у него взрослое, словно ему не пятнадцать, а все тридцать.
Ссутулившись, он глядит в телефон. Мерно стучит поезд подземки, несется по тоннелю, и за окнами темнота чередуется со вспышками света.
Неподалеку от нас сидит Мэг. Чтобы не вызывать подозрений, она косит под прилежную школьницу. Клетчатая юбочка, жилетка, гетры, два хвостика на затылке… В такой милахе невозможно распознать циничную гопницу. У нее такой же рюкзак, как у меня. Она делает вид, что читает учебник и ничего не замечает, рюкзак стоит на полу. Ее соседи — группка наших ровесников, может, на пару лет старше. Такая публика интереса не представляет. Мои клиенты — люди от сорока, которые по старинке могут пользоваться наличкой, причем чем старше человек, тем больше вероятность найти в его кармане пару десятков баксов.
Я пристроился на краю сиденья, рассматриваю отражения соседей в черном стекле. Рядом развалилась крупная тетка с приоткрытой сумкой, откуда выглядывает хлеб для тостов. Напротив — старик с журналом и две женщины, которым, как моей матери, около сорока лет.
Ворам-карманникам сытно жилось лет двадцать назад, когда все пользовались наличкой. Спер кошелек, а там — сто, двести, пятьсот баксов! Сейчас приходится довольствоваться мелочью и смартфонами. Когда-нибудь я отточу мастерство и научусь незаметно снимать часы.
Ощутив взгляд Головастика, поворачиваюсь и едва заметно киваю. Сейчас будет переправа через мост, поезд пойдет с малой скоростью, и я все успею.
Едва закрывается дверь, Головастик начинает шумно хватать воздух ртом, будто задыхается, все пассажиры смотрят на него.
— По-мо… Помогите…
Он хрипит, закатывает глаза, падает и начинает дергаться.
Все, кроме Мэг, окружают его. Первым на помощь бросается старик, всплескивает руками:
— Ему нужно сунуть ложку в зубы! Чтобы не откусил себе язык! Или ручку… есть у кого-нибудь?
В этот момент Головастик хватает его за руку, валит на себя, дергаясь еще сильнее.
Я вплотную приближаюсь к одной женщине, рука ныряет в сумку, достает кошелек, отправляет его в рюкзак. Перемещаюсь ко второй, обшариваю ее сумку, не нахожу ничего интересного, подбираюсь к крупной, но и у нее ничего, кроме еды. Выуживаю хлеб и палку колбасы.