– Понимаю, – ответил дед. – А вдруг она не злая, а просто строгая?
– А какая разница? – хмыкнула девчонка. – Всё равно ругается. Не нравится она мне. Вот тётя Надя хорошая – мамина подружка. Она такая добрая и красивая…
В этот момент отворилось окно, и появилась голова бабушки.
– Ну, чего вы там воркуете? – весело спросила Анна Васильевна. – Мойте руки и за стол. Я вам тут таких вкусняшек наготовила.
– Идём-идём, бабулечка! – радостно ответила Даша и вспорхнула с порога, словно бабочка.
II
– Вот зараза! – бабушка палкой стучала по половице. – Не даст спать сегодня. Как же он туда забрался?
Сверчок, словно прислушиваясь к проклятиям Анны Васильевны, на какое-то время умолк, но через несколько минут снова «запел». «Запел» он, конечно, по мнению Даши – она радовалась каждой его новой мелодии. А для бабы Ани это было не пение, а «тарахтение». Дед почему-то употреблял и вовсе смешное слово. Он, заслышав непрошеного гостя, говорил:
– Ну вот, опять забулькал.
– Бабушка, – спросила девочка, – а как его зовут?
– Кого?
– Ну, сверчка вашего!
– Да бог его знает, – пожала плечами старушка, – сверчок да сверчок. Кто б его называл?
– А можно мы ему имя придумаю? – предложила внучка.
– Упаси, боже, – перекрестилась бабушка. – А то приживётся тут на всё лето. Будем потом ходить как сонные тетери. Сегодня до часу ночи трындел.
– А разве тебе не нравится, как он поёт? – удивилась Даша и предложила: – Послушай! Слышишь? Он говорит: перелью, перелью, перелью! А вот теперь: рули-рули-рули! Слышишь?
– Ой, Дашенька, не придумывай ты, ради бога, – всплеснула руками Анна Васильевна.
– Да ничего я не придумываю! – возразила Дарья. – Внимательно слушай. Теперь вот запел: бирюлёво-бирюлёво-бирюлёво!
– Ага, точно, скоро начнёт петь: Войковская-Шоссе Энтузиастов-Университет.
– Ой, смешно очень, – Дарья закатила вверх глаза. – Я же не виновата, что у вас слуха нет.