– Ничего я не вешаю, – сказал Юра печально.
– Я отлично знаю, почему ты вешаешь нос, – сказал Жилин. – Ты вообразил, что мы больше никогда не встретимся, и не замедлил сделать из этого трагедию. А трагедии никакой нет. Тебе еще сто лет встречаться с разными хорошими и плохими людьми. А можешь ты мне ответить на вопрос: чем один хороший человек отличается от другого хорошего человека?
– Не знаю, – сказал Юра со вздохом.
– Я тебе скажу, – сказал Жилин. – Ничем существенным не отличается. Вот завтра ты будешь со своими ребятами. Завтра все тебе будут завидовать, а ты будешь хвастаться. Мы, мол, с инспектором Юрковским… Расскажешь, как ты стрелял в пиявок на Марсе, как своими руками вот таким стулом изничтожил мистера Ричардсона на Бамберге, как спас синеглазую девушку от злодея Шершня. Про смерть-планетчиков ты тоже чего-нибудь наврешь.
– Да что вы, Ваня, – сказал Юра, слабо улыбаясь.
– Ну а почему же? Воображение у тебя живое. Могу себе представить, как ты споешь им балладу об одноногом Пришельце. Только учти. Честно говоря, там было два следа. Про второй след я не успел рассказать. Второй след был на потолке, в точности над первым. Не забудь. Ну, прощай.
– Ти-ла-ла-ла и-а! – тихонько завопил сзади капитан Корф.
– До свидания, Ваня, – сказал Юра. Он двумя руками пожал руку Жилина.
Жилин похлопал его по плечу, повернулся и вышел в коридор. Юра услышал, как в коридоре крикнули:
– Иван! Есть еще одна гипотеза! Там, в пещере, не было никакого Пришельца. Был только его ботинок.
Юра слабо улыбнулся.
– Ти-ла-ла-ла и-а! – распевал позади капитан Корф, расчесывая рыжие бакенбарды.
13
«Кольцо-1». Должен жить
– Володенька, подвинься немножко, – сказал Михаил Антонович. – А то я прямо в тебя локтем упираюсь. Если вдруг придется, скажем, делать вираж…
– Изволь, изволь, – сказал Юрковский. – Только мне, собственно, некуда. Удивительно тесно здесь. Кто строил эти… э-э… аппараты…
– А вот так… И хватит, и хватит, Володенька…
В космоскафе было очень тесно. Маленькая круглая ракета была рассчитана только на одного человека, но обычно в нее забирались по двое. Мало того, по правилам безопасности при работах над Кольцом экипажу надлежало быть в скафандрах с откинутым колпаком. Вдвоем, да еще в скафандрах, да еще с колпаками, висящими за спиной, в космоскафе было не повернуться. Михаилу Антоновичу досталось удобное кресло водителя с широкими мягкими ремнями, и он очень переживал, что другу Володеньке приходится корчиться где-то между чехлом регенератора и пультом бомбосбрасывателя.
Юрковский, прижимая лицо к нарамнику биноктара, время от времени щелкал затвором фотокамеры.
– Чуть-чуть притормози, Миша, – приговаривал он. – Так… остановись… Фу ты, до чего у них тут все неудобно устроено…