Стволы лазерных орудий ярко расцвели частыми импульсами света.
Лавина гудящего огня прошлась по «жалам», неподвижно зависшим над кораблем чужаков. Яркие вспышки, туча осколков от разметающих корпусов, тугой каскад взрывного эха. Тишину в пропасти разорвало в клочья. Снаряд гаусс-пушки лег точно в центр «крестовины», взметнув в месте попадания плазменное облако взрыва, но чудовищный по силе удар заставил корабль лишь слегка вздрогнуть. Оставшиеся несколько «жал» и туча «ежей» отреагировали быстро, рванув по восходящей траектории в сторону «Убийцы». Сетка прицела легла им навстречу. Теплорассеиватели низко загудели, отводя излишки быстро выделявшегося тепла. Оставшиеся «жала» чужаков разнесло в пыль. Туча «ежей» ничуть не замедлила скорости, но главное Суреш уже сделал – уничтожил «жала». Он уже был в курсе, на что они способны, и сумел не подпустить близко. А затем пришла в действие противоракетная система. Малые плечевые лазеры словно выткали паутину частых точечных попаданий. Стая «ежей», почти мгновенно поредев на треть, дрогнула, и резко ушла вниз, под водопад, убираясь из зоны поражения орудий «Убийцы».
Суреш быстро сообразил, что пока он их не видит, они могут пройти вдоль падающего полотна воды и вынырнуть прямо перед его носом, в слепой зоне. И тогда ему придется туго. Так, нужно срочно отсюда убираться, на скалистом берегу реки, да еще по брюхо в воде, слишком неудобная зона для маневра. Но «крестовину» тоже нельзя отставлять без внимания, успех нападения следует закрепить.
Вся мощь орудий «Убийцы» ударила по «крестовине», выжигая огненные язвы попаданий на ее корпусе, окутывая ее чадящим дымом. Чертов монстр, его так просто не уничтожить, он слишком большой и запас прочности у него солидный… Ему еще повезло, что у «крестовины» нет бортового вооружения – ведь его «Убийца» все еще жив и не получил ни одного попадания.
Больше не медля, Суреш запустил прыжковые двигатели, установленные на боках и бедрах робота. Вода вскипела под кинжалами пламенных выхлопов, каскад водяных брызг обрушился с лап, рывком выдернутых из реки. «Убийца» с ревом взмыл в воздух, поднимаясь над краем водопада, обзор сразу увеличился.
Поднимаясь все выше, Суреш направил робота к скальной площадке, которую наметил заранее, прикидывая пути отступления. Пятьдесят метров назад, вверх по течению, и столько же в высоту. Прыжковые двигатели гудели ровно и деловито, выполняя свою работу. Стопы лязгнули, приземляясь на просторное скальное плато, врезавшееся в склон горы под небольшим наклонным углом. Быстрая оценка ситуации. Его все еще никто не преследовал, в пределах видимости ни одной цели, кроме «крестовины», которая все еще оставалась как на ладони. А дела у «крестовины» были плохи. Дым валил из разбитого корпуса все сильнее, последний залп явно всерьез повредил ее начинку. Он врезал ей даже больше, чем рассчитывал, подумал Суреш с мстительным удовлетворением. Корабль все еще оставался на месте, видимо, не в состоянии сдвинуться с места из-за серьезных повреждений двигательной системы, и его корпус кренился все больше, задирая край опустевшей трубы, из которой раньше тек десант в туннель. Похоже, десант уже высадился. Суреш понадеялся, что защитники справятся с ним сами, здесь он уже никак не мог помочь. Разве что добить эту чертову хреновину, упорно цеплявшуюся за воздух антигравами или на чем там она работала.
Удобная площадка для обороны, плюс хороший обзор.
Он снова открыл огонь.
Десантный бот чужаков не обладал броней, снаряды гаусс-пушки легко прошивали его корпус насквозь, все больше превращая его в пылающее решето. Импульсные очереди боевых лазеров резали метал словно электродуговая сварка, вгоняющая цифры теплообмена далеко за красную черту шкалы перегрева. Суреш не собирался останавливаться. Другого шанса не будет. С каждым ударом корабль содрогался все больше, пока не наступил критический момент, и «крестовина» с кажущейся медлительностью начала оседать в пропасть. Край транспортной трубы со скрежетом пробороздил скалистую поверхность, высекая сноп искр – словно пытался зацепиться, помешать падению. Всего несколько секунд, и разбитый корабль пропал из виду за краем водопада, лишь полотнища густого чада все еще стелились в воздухе, отмечая место крушения.
Суреш не мог поверить в свою удачу.
Неужели все? Неужели уцелевшие чужаки убрались прочь подобру-поздорову, и возмездия не будет?
Он максимально усилил чувствительность сенсоров, и сразу поймал едва слышимые звуки выстрелов, долетавших из туннеля. Досадно, что нет возможности связаться с теми, кто ведет там бой. Он больше ничем не мог помочь, но всем сердцем был на их стороне. Вопрос, что теперь делать ему…
«Жало» выскочило снизу из-за скал как чертик из табакерки. Выскочило и зависло напротив «Убийцы», шишковатое утолщение на переднем конце уплощенного ромбовидного корпуса мягко осветилось…
Суреш не успел почувствовать гравитационного удара. Его сознание просто на миг отключилось от чудовищной перегрузки… Он не видел, как боевой тридцатипятитонный кработ, сбитый с лап словно пинком титана, с лязгом и грохотом катится по скалистому плато, сминая орудия и разбивая броню.
Но он все же пришел в себя, обнаружив, что лежит на боку вместе со своим роботом. Кровь текла по треснувшим губам, заливала кислородную маску, жгучая боль растекалась по всему телу – он словно побывал внутри мясорубки, по какому-то недоразумению оставшись еще живым. В судорожно бившемся сердце застрял тупой гвоздь, мешая вздохнуть.
Так… что, черт возьми, происходит… Нейрошлем еще не отказал – перед глазами плавали виртуальные панели, поступавшая от систем управления информация все еще транслировалась в мозг. Но состояние робота было не менее плачевным, чем состояние самого пилота. Система контроля повреждений зафиксировала обширное попадание, охватывающее практически всю переднюю поверхность робота, нанолинзы оптической видеосистемы умерли, перегорев на несколько слоев вглубь. Робот не ослеп, обедненная графика поступала с уцелевших участков на руках, с боковых и задних площадей, но видимость ухудшилась. Картинка плоская, без деталей, голая схема без текстур – не хватает данных. Оценка повреждений – генератор ЭМ-поля сдох, правый лазер и гаусс-пушка разбиты вдребезги, от розеток лазерной противоракетной системы остались лишь крошево…
Пора вставать. Пока он жив, надо сопротивляться. Нужна свобода для движения и маневра, а лежа на боку, он остается легкой мишенью.
Судорожный вдох. Острых запах крови бил в ноздри, залившей кислородную маску, из-за чего та почти не пропускала воздушную смесь.
«Убийца» рывком подтянул лапы, оттолкнулся обломком правой руки, переваливая себя на стопы. Теперь выпрямиться. Приподнявшись на полусогнутых лапах, торс робота развернулся в сторону пропасти, до которой сейчас было полтора десятка метров – так далеко откатил его удар «жала». Точка цели плавала на экрана такблока бледным розоватым пятном. «Жало» вычерчивало вокруг кработа круги, держась на почтительном расстоянии, но не собираясь разжимать хватку своих прицелов. Почему враг медлил? Почему не добил, пока была возможность? Нужно время для перезарядки? Что ж, тем хуже для него.
Просчитав траекторию движения и скорость, Суреш замер, продолжая демонстрировать, что он все еще беспомощен. Возможно, враг на это клюнет. Левый лазер сместил ствол на градус вниз, внося поправку.