Меня словно льдом укололо, но и только. Наверное, император решил, что после этого я и впрямь все забуду, потому что вдруг улыбнулся, пожелал мне здоровья и передал «на руки» Шуи.

«Может, и правда закончить все это? – подумала я, когда мы возвращались в покои принца. – Броситься вниз с одной из этих террас и сломать шею. Это лучше, чем мучиться на той крестовине. Принца все равно хотят убить, и ведь убьют. Так зачем зря страдать?»

Во время обеда я заметила, что служанка, пробовавшая блюда принца, пропустила три тарелки с той самой едой, которую я с наибольшим аппетитом ела за завтраком. А еще на столе появились знакомые чашки и чайничек, такие же, как и в покоях императора, а в них наверняка был не чай.

Тогда я решила:

– Шуи, выпей со мной.

Все замерли, но в этот раз не посмотрели на меня как на идиотку. Значит, я верно рассудила: принцу можно приглашать старшего слугу за стол. Наверное, раньше он так изредка делал.

И, судя по ответу Шуи, это даже считалось привилегией.

– Ваша милость безгранична, господин, – сказал он и сделал служанкам знак уйти.

Мы остались одни. Я сжала в руке под столом шпильку для волос, которую заранее приготовила, так, на всякий случай.

Дальше все было просто: раз за разом я подливала Шуи из чайничка, отчего он все больше и больше хмелел, а сама делала вид, что пью, и ела только проверенные блюда, угощая ими и слугу.

Когда он захмелел так, что начал покачиваться, я подсела ближе и позвала:

– Шуи?

Слуга поднял на меня мутный взгляд.

– Д-да, г-господин?

Я налила ему еще, чтобы смыть «господина», и спросила:

– Шуи, почему ты меня ненавидишь?

Он долго смотрел на меня, а потом залпом выпил и пьяно рассмеялся:

– А т-то ты, Ичи, не п-поним-м-аешь!

– Не понимаю.

Слуга пьяно улыбнулся и сказал: