— И правда. Очень ценный союзник, — усмехнулся Аксель, но после его лицо стало очень серьезным. — Нариель погиб от рук Мирандора. Я не успел ему помочь.

Мэй прижала ладонь ко рту. Ее глаза дрогнули. Она пробежала взглядом по полю боя, увидев его тело.

— Дари, заберем его тоже, прошу.

— Конечно, богиня, подарившая мне новое тело!

Она подобрала тело Нариеля, после чего они двинулись в сторону ворот, возвращаясь к своим людям. Эта война была еще далека от завершения.

Спустя некоторое время на это место пришли новые маги Азариона. Они забрали тела павших собратьев.

Среди них по улице медленно шел Орион. Нынешний наследник Огненного Крыла встал перед мертвым Мирандором и посмотрел в его застывшие глаза.

— Н-да. Правая рука моего великого бати и так плохо кончил. От рук моего никчемного братца. Вот уж не думал я, что ты стал таким сильным, Рен.

Один из полудраконов подошел к Ориону и уважительно кивнул головой.

— Какие будут приказания?

— Двинемся к вратам и разобьем раз и навсегда этих насекомых, что посмели вторгнуться в наши владения. Но сначала…

Орион вскинул Огненную печать и, заставив ее полыхнуть пламенем, сделал резкий удар.

Он без особых усилий рассек грудь Мирандора. Рука юноши покрылась чешуей, а из пальцев выросли угольно-черные, длинные когти.

Резким движением Орион вонзил ее в грудь бывшего лучшего воина Огненного крыла, а когда вытащил, то в драконьей лапе красовалось кроваво-красное ядро, которое пылало тяжелой и невероятно мощной энергией.

Тонкие алые лучи хаотично метались в разные стороны, но едва ядро почувствовало сильного мага вехи Метаморфозы они резко все направились к его телу.

Орион широко улыбнулся.

— Может ты и погиб глупой смертью, не оправдав надежд нового императора, но твоя сила все еще может ему послужить.

С этими словами юноша резко вонзил ядро в свою грудь. Оно моментально растворилось в ней.

Он затрясся, будто его ударило мощным разрядом молнии, а глаза постоянно менялись с человеческих в драконьи и обратно.

Его сила в тот момент возвысилась до каких-то немыслимых пределов, которые даже сложно было уложить в рамки всех известных этапов.