– Рад это слышать, – тихо рассмеялся Зак.
Он посмотрел на ее рот, а потом, наконец – слава Тебе, Господи, – прильнул к ее губам. Сначала его поцелуй был мягким и легким, словно касание перышка. Но потом он стал более настойчивым, словно Зак перестал сдерживаться. Его язык раздвинул ее губы и скользнул в ее рот, чтобы играть с ее языком.
Переплетаться с ним.
Соединяться в чувственном танце.
Холли обвила руками шею Зака и приподнялась на цыпочки, чтобы еще крепче прижаться к его мускулистому телу. Она страстно отвечала на его поцелуй, словно он был последним в ее жизни.
Зак провел зубами по ее нижней губе, а потом слегка пососал ее, и Холли почувствовала, как запульсировал низ ее живота. Страсть, разгоревшаяся в ней, была настолько сумасшедшей, что Холли едва удерживалась на ногах.
Когда он снова потерся зубами о ее нижнюю губу, а потом провел по ней языком, Холли тихо застонала и мягко куснула его. Она посасывала его губу, дразнила ее прикосновением своего языка, имитируя самые интимные ласки, которые женщина может дарить мужчине.
Зак снова набросился на ее рот, на этот раз еще более жадно, доводя ее своими ласками до исступления. В их поцелуе было что-то необыкновенно знакомое, будто они целовались в прошлой жизни и наконец снова разыскали друг друга. Не было никаких неловких движений зубов или неуклюжих поворотов головы, ни чрезмерного слюноотделения, ни спертого дыхания.
Холли нравился вкус Зака, он казался ей одновременно знакомым и незнакомым… словно она пробовала что-то экзотическое, что нравилось ей больше всего на свете, только она раньше не догадывалась об этом. От скольжения его языка у нее кружилась голова, замирало сердце, а ее самоконтроль поднимал руки в знак поражения.
Зак обнял ее за талию и притянул к себе. Холли ощутила прикосновение его набухшей плоти и подумала, смог ли он почувствовать, как сильно возбуждена она сама. Она никогда не переживала такой всепоглощающей страсти. Ее тело горело огнем, дрожа от желания, и Холли тихо застонала, умоляя Зака не останавливаться.
Он еще крепче сжал ее талию, а потом оторвался от ее губ и начал покрывать поцелуями ее шею. Она не могла вспомнить, чтобы кто-то целовал ее за ушком, где, казалось, собрались все нервные окончания ее тела. Внизу ее живота разливался огонь, и она чувствовала, как мучительно пульсирует ее сердцевина, желая, чтобы он овладел ею. Впервые в жизни ее лоно увлажнилось от одного лишь поцелуя. Холли не испытывала ничего подобного во время небольших прелюдий, которые устраивали ей ее бывшие женихи, а тут всего один поцелуй. Она никогда не переживала такого сладостного напряжения в своем теле.
Зак скользнул губами еще ниже. Кто знал, что ее ключицы были эрогенной зоной? Раньше они были обычными ключицами, а теперь превратились в место головокружительных ощущений, вызванных скольжением губ и языка Зака. Холли подумала о том, что хотела бы проделать то же самое, но только не с его ключицами. Она отказывалась дарить своим бывшим настолько интимные ласки, хотя они умоляли ее. Но вдруг представила, как проводит языком по отяжелевшей плоти Зака, лаская его так, как сейчас он ее.
– Ты вкусно пахнешь, – прошептал он. – Как весенние цветы.
– Мм… Потому что я флорист?
Холли почувствовала, как он улыбнулся, прижимаясь к ее губам.
– Мне нужно прекратить целовать тебя.
– Почему? – Господи, неужели она сказала это вслух?
Зак приподнял голову и посмотрел на нее полными страсти глазами.
– Не хочешь, чтобы я останавливался?
– Я давно ни с кем не целовалась. А мы ведь всего лишь целуемся, не так ли?