В нос ударил запах перегара.

— Ну что — результаты семинара уже пришли?

Вопрос был с подтекстом. С каким — понять сразу было сложно. Ричард был пьян и мог просто провоцировать ссору.

— Нет. — Макс сглотнул ком. — Мне еще ничего не говорили в деканате.

— А когда скажут?!

— Не знаю.

— Скажи мне, — глаза у Фоссета блеснули, как у лиса, собравшегося сожрать цыпленка, — ты точно там был?! В Вашингтоне?

— Конечно.

Резкий, как вспышка, удар согнул Макса пополам. Фоссет вытащил из кармана паспорт и кинул перед ним на пол.

— Да! Ты, действительно, был в Вашингтоне. В русском посольстве. — И вновь, удар. Казалось, внутри что-то хрустнуло. Макс рухнул на пол. — Ну, что же ты? Я думал, русские гораздо крепче держатся на ногах. Ты же русский?! Поэтому и хочешь в Россию, верно?

Макс попытался подняться, но папаша зарядил новый удар. На этот раз — в солнечное сплетение.

— Вот он, значит, какой — мой русский сын! Беспомощный. Жалкий. Прямо, как тогда. Десять лет назад. В гостинице. Ты помнишь тот день?

Ричард схватил его за скулы и до боли сжал. Макс замычал.

— Дерьмо! А я помню! Я помню все! Каждый миг, каждый час. Помню, как ты угрем вертелся под мной, старясь понравиться. Хотел, чтоб добрый дядя из Америки не только приласкал, но и увез тебя с собой. А я — идиот! Поверил. Увез. И что?! Что я получил взамен? Любовь? Ласку? Уважение?

Фоссет резко оттолкнул его лицо.

— Ничего! Ничего этого я не получил. Я долго ждал, но не дождался. И мне надоело. Надоело! И теперь мне придется доказать тебе свою любовь!

Макс увидел, как на пол приземлились сначала шорты, а потом и трусы Фоссета.

— Папа, прошу тебя! Не надо…

— Неужели? А что мне остается делать? Ждать, пока ты соберешь вещички и удерешь в свою чертову Россию?! Да? Дай хоть трахну тебя напоследок!

Фоссет намахнулся, но в этот раз попасть не получилось. Макс увернулся, и нога толстяка разрезала воздух. Почти инстинктивно, приемыш толкнул его сам. Пятка парня попала ему в пах.