Дарисс и Илдкуле

Мой Повелитель призвал меня командовать войском и помочь истинной Императрице освободить трон от захватчика. Я шёл через ряды воинов, а сердце сжималось от непонятной тоски. Когда я вышел на плато, то увидел небольшой отряд, во главе которого стояла хрупкая и маленькая женщина. Моё сердцебиение сбилось с ритма, потому что передо мной была моя Инари, что вернулась после долгих лет скорби и одиночества…

Моя ипостась вытеснила меня, бросаясь и оборачиваясь вокруг женщины, после чего послышался треск её сломанных костей, а незнакомка обмякла в моих руках. Змей пришёл в ужас от содеянного, поэтому быстро забился в самый угол сознания, оставляя меня одного.

Я замер, пополняя её резерв и пытаясь не отпустить душу, а рядом со мной появился Агний, бог всех драконов, который находился в облике водяного ящера. Его агрессивная аура раскидала волной всех вокруг, а сам он бережно забрал женщину, а меня стегнул хвостом с шипом и отбросил в гущу сваленных тел наагов, оставляя мне исполосованным лицо и грудь.

Слегка приподнявшись, я видел, как он выдохнул облако пара, погружая её в стазис и закутывая в кокон из воды. Его гневный рёв заставил целый мир биться в агонии от боли, а всё, что я успел заметить, теряя сознание, так это то, что Агний растворился в воздухе, забрав с собой всех, кто пришёл вместе с ней.

Прийдя в себя, я с ужасом осознал сделанное, потому что не только, вполне возможно, убил будущую Императрицу, но и подверг свой мир божественному проклятию.

Я был готов к смерти, а Повелитель надел на меня рабский ошейник и, не сказав ни слова, просто повёл куда-то. Выведя меня из леса, он оказался на поляне, на которой лежала огненная драконица. Последняя разъярённо взревела, а вокруг неё стремительно собрались несколько драконов, демон и вампир.

Шиасс отдал меня, кинув цепь от ошейника под ноги драконице, а она обнюхала меня и облизала, залечивая раны. Утянув за собой и свернувшись в клубок на поляне, та бережно прижала меня к себе, а змей выглянул из души, довольно заурчав и обернув хвостом её лапу. В тот момент я понял, что меня простила ипостась Императрицы, но ещё было неизвестно, как подобное восприняла бы сама девушка…

Её разбудили к ужину, а она отодвинулась от меня и, обернувшись, шарахнулась за спину демона, который кинул на меня ненавидящий взгляд. Я так и остался сидеть на месте, пока за мной не пришли и, избавив от цепи, сунули миску с едой и разрешили остаться на ковре возле её кровати. Устроившись там и прикрыв глаза, я прислушивался к дыханию девушки, а та дёргалась и всхлипывала во сне. В какой-то момент, она неожиданно с криком проснулась, сразу же шарахаясь от края кровати в страхе. Я чувствовал её страх, поэтому мне оставалось лишь желать себе смерти, но Императрица удивила меня, заговорив и спросив об оружии, после с восхищением смотря на мой меч. Именно тогда я и осознал, что горячо полюбил ту, желая жить даже рабом возле её ног…

Множество дней спустя, когда она разозлилась на демона и хотела выплеснуть ярость своего огня, я понял своё предназначение и, схватившись за её лапу, отправился вместе с ней. Она нырнула в озеро, желая скорее остудиться, а я окликнул её и любил, забирая весь гнев и наслаждаясь её неистовой страстью.

«Моя огненная змейка… Моё огненное безумие…» – шептал я, желая повторять это, раз за разом и изо дня в день, ведь только её объятия делали меня поистине счастливым.

Прошло уже пятьдесят лет с тех пор, как меня покинули все мои мужья, отправившись на перерождение. Я прожила полторы тысячи лет, давно оставив пост Императрицы одной из своих правнучек. Первый ушёл Адриан, просто однажды рассыпавшись чёрными искрами, а его душа ушла к предкам. Следом за ним исчез и Максимельян, которого я долго оплакивала. Якоб, Наль, Марк, Валери, Арнил, Веззеэль, Дарисс – всё они стали моим личным списком неизбежных потерь. Полвека назад ушёл и последний – Бёндольв, вот только я точно знала, что он будет искать меня в следующей своей жизни.

Устав от всего, я просто поселилась в домике у озера, где мои внуки появлялись раз в неделю, снабжая меня продуктами и постоянно спрашивая о самочувствии, на что всегда получали кивок и уходили. Со временем, я стала для них легендой, которую передавали друг другу и рассказывали детям… А я просто устала жить.