— Ваня, — строго обратилась я к своему ребенку. — Я же тебе говорила, что чужое брать нехорошо.

Ребенок насупился и повесил нос:

— Я знаю. Но игра в «городки» мне так понравилась! — трогательно заглядывая мне в глаза, лепетал роднулька.

Моя материнская строгость начала давать сбои.

— Замечательно! Так что же мы с тобой не найдем во дворе замка палку и деталек для пирамидки? — возмущалась я.

— Так чего их искать-то? — бесхитростно разулыбался постреленок. — Баба Яга, Янина и Елисей захватили из пещеры тех обезьянок. Сегодня после завтрака опять играть будем!

Да кто бы сомневался в этом мафиозном синдикате! Но как они могли подписать ребенка на кражу? Значит, Кощей уже все знает! И если Бессмертный за преступления виновников казнить будет, то придется пойти самой привести приговоры в исполнение, лишь бы спасти своего ребенка.

— Что за палка? Что за обезьянки? — пытался понять мое полуобморочно-решительное состояние ворон.

— Ваня, Елисей, Яга и Янина обокрали кощееву сокровищницу, уперев из нее царский скипетр и золотые статуэтки обезьянок — его символы власти! Если память мне не изменяет, — сообщила я безжизненным голосом.

— И ты еще будешь утверждать, что это Я ТЕБЯ ПУГАЮ! — насмехался пернатый. — Да у тебя растет самородок по запугиванию.

— Что нам теперь делать? — сиплым голосом спросила я.

— Бежать! — ерничал чернявый.

— До финской границы? — передразнила я птаху.

— За тридевять земель! — озвучил нам конечную цель Щур.

Мы дружно покосились на волчару, тот грустно развел передние лапы:

— Я бы разок закрыл глаза на ваш побег, но у меня приказ.

— Какой? — насторожилась я.

— Охранять! И за пределы нашего царства не выпускать! — признался лохматик.

— Почему? — сознание начало заполняться тревожными подозрениями.

— За границей слишком сложно будет обеспечить вашу безопасность, — вещал мохнатый.