– Постарайтесь меньше обращать на это внимание. Не это главное. Если человек честный, искренний, благородный – этого уже достаточно. Но вы еще и красивый.

– Я? – Дар в растерянности дотронулся до большого шрама лбу.

– Шрам? Шрамы красят мужчин. А ваши глаза в сочетании с милыми веснушками… Вы пробовали эти фрукты? Я забыла, как они называются, отцу их привезли из Хаммия. Давайте я вас угощу. Откройте рот… вот так.

– Вкусно.

– Да? – Эльзина взяла второй фрукт и надкусила половину. – Действительно, вкусно. – И отправила вторую половину Дару в рот. – Ой, подождите, сейчас я вытру. – И достав из обшлага платья надушенный платок, провела им по губам Дара.

Дар смотрел на Эльзину и неожиданно ощутил странное чувство, которое охватило его дрожью. Он вспомнил маму, как она его кормила, гладила по голове. Но то была мама, а здесь посторонняя чужая девушка. Впрочем, какая же она посторонняя? Почему он не встретил ее раньше?

– Дарберн…

– Лучше называйте меня Дар. Так звал меня мой брат.

– Дар? Нет, только Дарберн! А брат, это которой? У вас их было несколько.

– Сашка.

– Это тот, который пропал?

Дар кивнул головой, как-то сразу осунувшись.

– Не расстраивайтесь. Мой отец его обязательно найдет. Он посулил десять золотых тому, кто найдет… А откуда он, этот Сашка?

– Я точно не знаю. Он не говорил, я не спрашивал. Мне это было не надо. Самые лучшие, самые счастливые дни моей жизни я провел с ним. Не дома, в Ларске, а с ним… Он был моим вторым «я», моим продолжением. С ним я не чувствовал себя калекой. Нет рук? А зачем они, когда есть руки у него. Понимаете, Эльзина?

– Да, Дарберн, продолжайте.

– Но и я ему про себя ничего не рассказал. Он даже не подозревает, что я виконт. Думает, наверное, что я из простолюдинов.

– А он сам? Из простолюдинов?

– Не знаю… нет, наверное. Он не такой, как все. Я как-то и не задумывался. Вот будет смешно, если он тоже окажется с титулом. Виконтом… или даже принцем…

– Но ведь благородные манеры не скрыть. Благородный всегда останется благородным, а чернь – чернью.

Дар помрачнел и с неприязненностью посмотрел на девушку. Та тоже поняла, что допустила ошибку, проявив непростительную высокомерность.