– Ну… у тебя будет девочка…– виновато отводя взгляд и шмыгая носом, ответила она.

На такую стремительную скорость в развитии отношений Мирон не рассчитывал. Однако он хотел эту женщину, хотел от неё детей, не прямо сейчас, но, уж если так случилось…

«Значит, после меня у неё никого не было?!»– подумал он и какой-то безотчётный, ещё неосознанный восторг охватил его.

– Так у нас будет девочка?!– выдохнул Мирон, восторженно разглядывая покрасневшее лицо Насти.

– Не напрягайся так,– всхлипнула Настя, вытирая щёки ладонями.– Девочке уже семнадцать, даже на второй курс перевелась. Прости, что не сказала тебе сразу… Но, если ты против, можешь отозвать своё предложение…

Мирон поднял голову к потолку и громко выдохнул, а потом беззвучно рассмеялся и снова посмотрел на Настю.

– Ты меня в гроб загонишь раньше времени…

– Будем гонять друг друга по очереди…– нервно засмеялась она и снова расплакалась.

– Ну что ты, моя родная!– тут же обнял её Мирон, расцеловывая щёки, лоб и макушку.

– И как тебе?– с сомнением покосилась на него снизу вверх Настя.

– Ты нравишься мне ещё больше…

– Нет, не нравлюсь,– шутливо возразила она.– Ты с ума по мне сходишь!

– И как это ты всё время права?– тихо рассмеялся он от безудержного счастья обнимать свою женщину в таком ужасно неподходящем месте, да ещё делая ей предложение.

Настя молча плакала и доверчиво прижималась к нему, а он ловил её слёзы губами, наслаждался объятиями такой ранимой, трогательной, сейчас полностью открытой женщины, и чувствовал, что не может не сказать этих слов.

– Солнышко моё рыжее, я люблю тебя!– прошептал Мирон и сам ощутил, как эти слова льются из него теплом и светом. Как не хотелось говорить их никому другому, и как просто было произнести ей – любимой женщине, такой сложной, но не обыкновенной.

Она прижалась ещё плотнее, смяв его поло горячими пальцами, и прошептала в шею:

– Люби меня, Мирон… и держи крепко, чтобы у меня не было шанса передумать… Потому что я буду жалеть о своём решении ещё десять тысяч раз…

– Но ещё больше ты будешь жалеть, что не согласилась,– добавил он.

И Настя слёзно закивала:

– Ты прав…