Глава первая

ВОРОВСТВО НАКАЗУЕМО, СЫНОК! ЛОМ, МЕТЛА И ТАЧКА — ЛУЧШИЕ СПОСОБЫ НА ПУТИ К ИСПРАВЛЕНИЮ! ПОЛЕТ В НЕЧИСТОТЫ!

Погода хуже некуда.

Порывы холодного штормового ветра гуляли по серым улицам города, врывались в приоткрытые окна, хлопали дверьми и заставляли флюгера бешено крутиться. Струи дождя звонко стучали по черепичным крышам, стенам и оконным стеклам, смывая с них накопившуюся за месяцы солнечной погоды грязь. Мутные потоки воды вперемешку с ошметками самого разнообразного мусора текли по каменным мостовым и с ревом обрушивались в зарешеченные отверстия канализационных стоков, едва-едва справляющихся с напором воды.

Все нормальные горожане сейчас сидят перед уютно потрескивающим камином. Прислушиваются к шуму непогоды снаружи, глядят на языки пламени и попивают чай или иные горячительные напитки. Да еще, наверное, и в клетчатый плед укутаться не забыли. Равно как и надеть безразмерные и старенькие, но столь уютные домашние тапочки. А если положить вытянутые ноги на специальную мягкую подставочку для ног… эх!

На улице почти ни души. Изредка мелькнет закутанная в плащ одинокая фигурка, мчащаяся под косыми струями дождя, спеша поскорее добраться до сухого местечка. Иногда мелькают силуэты стражников, бдительно патрулирующих город и присматривающих за вымокшими работягами, находящимися снаружи отнюдь не по доброй воле.

— Живее, живее работайте! — сердито рявкнул стражник, с трудом удерживая вырывающийся из рук черный зонтик. — Послали боги работничков!

Сочетание средневекового стражника с современным черным зонтиком было просто ужасное — шаблон просто рвало. Дикое смешение эпох и географии. Но сейчас мне было не до исторических и эстетических истин. Тут лицо-то некогда утереть от дождевой воды и грязи, какие уж размышления…

— Без продыху работаем, господин, — заискивающе пробормотал один из подневольных работяг, утирая мокрое от дождевой воды лицо.

— Я тебе не господин! Я страж славного города Альгора! И не болтай, а ломом маши пуще! Уже не лужа, а настоящее озеро разлилось, — раздраженно прорычал стражник. — К воротам ни пройти и ни проехать! У-у-у, дармоеды, каторжники!

Тут доблестный страж не соврал. Одна из решеток коллектора забилась какой-то дрянью и перестала пропускать через себя льющуюся с пасмурных небес воду. И как ни старались пятеро рабочих пробить образовавшуюся пробку, у них ничего не выходило. И стражник эту беспомощность перед стихией воспринимал не иначе как нежелание трудиться на благо города. И считал, что мы злостно отлыниваем от труда на благо славного града.

Впрочем, называя нас каторжниками, он ничуть не ошибался. Трое «местных» и двое игроков. И на «великолепную пятерку» мы абсолютно не похожи. Жалкие, грязные и мокрые. Веселее всех выглядел лишь игрок, которому осталось работать не больше часа, после чего его повинность будет окончена, а имя очищено перед законом. Про «местных» я ничего не знал, но, судя по их крайне унылому виду, трудиться им еще и трудиться.

Мне же осталось работать еще пять часов и двадцать семь минут — если верить висящему перед глазами штрафному счетчику.

Надо же было так вляпаться! В буквальном смысле! И в неприятности, и в грязь штрафных работ…

Горько вздохнув, я вновь поднял тяжеленный лом и грохнул им о скрытую под мутной водой железную решетку водостока.

Нет, не стоило мне залезать в карман к тому степенному горожанину…